— Платье прелестное.
Мне просто нужно быть безвольной и безупречно одетой.
В его глазах искра победы — как будто он понимает, от чего я только что отказалась.
— Я рад. Обычно я заказываю что-нибудь на заказ, но, учитывая короткий срок…
Его рука все еще лежит у меня на спине, тепло от нее просачивается сквозь мой блейзер, и я не совсем уверена, как взаимодействовать с этой версией Адриана. Склоняюсь ли я навстречу его прикосновениям? Отмахиваюсь ли я от них? Прижимаю ли я его к шкафчикам и занимаюсь с ним сексом?
Кем бы мы ни были — во что бы мы ни превратились — это неизведанная территория для нас обоих. Дружба с ним была достаточно странной, но, по крайней мере, у нее есть четкие границы. Подразумеваемые правила, которым нужно следовать. То, о чем вы не говорите, места, к которым вы не прикасаетесь.
Я понятия не имею, какие сейчас правила.
Я все еще пытаюсь понять это, когда звенит предупредительный звонок, и Адриан наклоняется, целомудренно целует меня в твердую линию подбородка и шепчет:
— Увидимся позже, милая.
Мою кожу продолжает покалывать еще долго после того, как он исчезает за углом.
Молли приглашает меня подготовиться к танцам в ее комнате в общежитии.
Я не уверена, почему я говорю "да" — ну, я действительно знаю почему. Это потому, что предложение Молли включает в себя бесплатные услуги профессионального парикмахера и визажиста, что избавляет меня от попыток достать из шкафа мою щипцы для завивки десятилетней давности.
В последний раз, когда я пыталась ими воспользоваться, меня чуть не убило электрическим током.
— У меня так много вопросов к тебе, Поппи, — говорит Салли, сидя через два стула от нее, с закрытыми глазами и поджатыми губами, пока визажист творит свое волшебство. Каким-то образом Молли удалось разместить четырех девочек-подростков, парикмахера, визажиста и все их оборудование в комнате общежития размером не больше моей комнаты.
Это впечатляющий подвиг.
— Спрашивай, — говорю я, морщась, когда парикмахер расчесывает узелки, о которых я даже не подозревала. Молли сказала, что мне не нужно будет платить ни цента за все это, но я знала настоящую цену прихода сюда сегодня вечером: допрос, связанный с Адрианом.
— Мы должны знать. Как вы с Адрианом начали встречаться? — Спрашивает Молли. Она отбеливает зубы у туалетного столика.
— О, мы не… — Стилист как раз вытаскивает заколки. — Ну, все сложно. Мы общаемся, узнаем друг друга. Это очень ново. — Я смотрю на коллекцию хрусталя Молли на стене и чувствую, как каждый из их голодных взглядов впивается мне в макушку.
— Исследуете друг друга… — Это говорит Аделита, которая облачается в платье цвета корицы с оборками, подчеркивающее ее смуглый цвет лица. — Он хорош в постели? Мне всегда было интересно.
Я чуть не захлебываюсь собственной слюной, когда девушки разражаются истерическим хихиканьем, надеясь, что жар, распространяющийся по моему лицу, не растопит трехфунтовый тональный крем, которым я пользуюсь.
— Э-э…
— Ты не обязана отвечать на этот вопрос, — вмешивается Молли, все еще хихикая. — Аделита просто любопытствует. — Она бросает на подругу взгляд, в котором нет настоящей язвительности.
Аделита пожимает плечами.
— Что? Нам всем любопытно. — Застенчивая улыбка подчеркивает родинку у нее под носом. — Держу пари, что так и есть. Он такой щедрый на все школьные благотворительные акции. Я уверена, что эта черта распространяется и на спальню.
— Я бы не была так уверена, — добавляет Салли со вздохом. — Я имею в виду, Мэтт с таким же успехом мог бы быть Матерью Терезой, пока мы не разденемся. Мы начали заниматься сексом год назад, и он до сих пор не понимает, что двадцать минут дрочки не доведут меня до спонтанного оргазма.
Следует еще один раунд хихиканья, но я ловлю себя на том, что сглатываю, неожиданный образ вспыхивает в моем мозгу: это Адриан, обнаженный и бугрящийся мускулами, а одна из его рук…
Нет, нет, нет. Я туда не пойду.
Мы даже не поцеловались. Наверное, мне не стоит представлять его обнаженным, пока мы не окажемся на территории первого уровня.
— Помнишь того игрока в лакросс из Сидарсвилля, с которым я встречалась в прошлом году? Это было плохо, — вмешивается Молли, прежде чем повернуться ко мне. — Ты даже не представляешь, как тебе повезло, Поппи. Адриан — один из тех, кто искренен. Он не притворяется, как большинство парней.