Дверь туалета открылась, давая свободу белому свету. Лёгкий пар клубами выходил, приглашая парня войти. И некое существо, круглое и белоснежное, с крыльями по бокам встречало его. От неё не исходил страх, только спокойствие. Кендзи, словно заворожённый, шёл по направлению к свету. К Ангелу, зовущий его в Лучший Мир.
Коридор
У него не начало, не конца. Лишь бесконечные стены с различными картинами, тёмно-зелёный ковёр, пара тумбочек и одна дверь, за которой всё то же самое. Всё это повторяется и повторяется, изредка слышен чей-то неразборчивый голос и глаз в конце коридора. Порой картины меняются на жуткие отражения лиц пострадавших от огня. Они молят о помощи, просят забрать обратно, в нормальный мир, где нет бесконечного пламени и запах гари. Их стоны сводят с ума, в груди всё щемит от их криков боли. Постепенно, и ты сам начинаешь чувствовать нарастающую теплоту. Теперь страдальцы вышли из картины, они стоят посреди коридора, пошатываясь. Они ждут, когда ты присоединишься к их рядам. Коридор видоизменяется, становится похожим сперва на котельную, с трубами и паром, а потом в бесконечные земли алого песка. Страдальцев стало больше, они медленно идут за тобой. Их обжаренная плоть отдаёт свининой, что подают к яичнице на завтрак. Тела хрустят от каждого движения, странный хриплый крик, слегка приглушённый, издаётся из открытых вечно уст. Небо становится багровым, покрывается тёмными прожилками и пятнами оранжевого оттенка, порой даже чересчур ярко жёлтого. Твоё тело плавится; кожа превращается в тягучую кашу, кровь пузырится, потом испаряется на корке плоти. Ты подходишь к обрыву и оборачиваешься. Тысяча бедолаг, страдающих здесь, собрались посмотреть на твоё вступление. Ты слышишь, как кто-то летит в твою сторону. Это прилетел он — Божество этого места. В разорванном платье, всё его тело покрылось тёмной сажей. Потрёпанные вороньи крылья с трудом взмахивают, держа в воздухе раздутое тело Ангела, чьё лицо походила на жалкое подобие детского лика. Будто придуманные больным художником, серые глаза, готовые вот-вот выпасть из орбит, смотрят на тебя, а кривая улыбка пытается успокоить тебя. Ангел протягивает к тебе свои руки, ты идёшь к нему на встречу, и тут…
У него не начало, не конца. Лишь бесконечные стены с различными картинами, тёмно-зелёный ковёр, пара тумбочек и одна дверь, за которой всё то же самое…
Подъезд
Я уже не знаю, сколько уже нахожусь в этом проклятом подъезде. День? Два дня? Неделю? Месяц? Не думал, что выбраться из него будет весьма сложной задачей, а ведь писали в статье про подсказки. Может, я не внимательный, не так всё ищу, или здесь вообще нет подсказок. Мне срочно нужно выбраться в тот Двор, где обитает один из Ангелов. Самое главное, успеть вовремя достичь одного из подвалом, где будет всё самое необходимое для Обитателя. Для чего всё это? Что вообще происходит? Скажу так; я просто решил уйти от реальности. Поэтому мне нужно было найти то место, где я смогу быть один, слушать людские истории и наслаждаться своей компанией. Поэтому мне нужно добраться до особого подвала Двора, где есть всё для столь жалкого желания жалкого человека. Но этот чёртов подъезд не отпускает меня. Может, это некая проверка, заслуживаю ли я столь почётного места? Я же попал сюда, что ещё не хватает?
Иногда они заходят сюда. Те, кто отдался Ангелу. Они следуют за мной, их шёпот сводит меня с ума, а глаза вот-вот выпрыгнут из орбит и мячиком пробегут по подъезду. Их белёсые глаза, безжизненные, с редкими красными прожилками. Словно птицы, они летают, утешают меня, просят присоединиться. Я сопротивляюсь их зову, хоть и с трудом. Пытался бороться, но они не чувствуют боли. Они уже мертвы!
Порой заявляется сам Ангел. Его свечение такое тёплое и приятное. Только он отдаётся жизнью. Той, что так хочу я, а взамен стану его Агнцем. Буду почитать, звать других, попавших сюда. Сколько раз он меня звал так, сколько раз я поддавался ему? Я оказывался сильнее. Неизвестно, насколько долго меня хватит. Бороться с Ангелом отнимает много сил. Надо поскорее выбираться из подъезда. Иначе я думаю, что всё это очень плохо кончится…
Я ещё не поднимался выше третьего этажа. В статье было сказано, что используются только три этажа. Есть особая комбинация квартир, чтобы потом выбраться из подъезда. Скорее всего, это всё оказалось враньём. Выход оказался один — чердак, единственный путь наружу. И я этим воспользуюсь…
Подвал
— Вот и ещё одна жертва, — проговорил Николай, услышав через радио колокольный звон и песнопение. Искаженный голос проговорил одно имя — Семён.