«Нужно хотя бы успеть поесть» – подумал он, нанизывая на вилку омара.
– Мои поздравления, – робко произнес человек, подошедший к столу компании.
Его волосы были зализаны назад, но от этого хуже мужчина не выглядел, разве что смокинг ему не особо шел, но красивое лицо все сглаживало. Он не улыбался и выглядел взволнованным. Это было странно, ведь все здесь безмятежны и счастливы.
– Спасибо, – Квир нежно улыбнулась. – Мы разве знакомы?
– Нет. И я не к вам, а к вашему мужу.
Курт вынул вилку изо рта и быстро прожевал. Он посмотрел на того, кто отвлекал его от столь изысканной и вкусной еды.
– Мы могли бы поговорить наедине? – попросил мужчина, на что Курт ответил резким отказом.
– Это очень деликатная тема, – стоял тот на своем.
«Я и так трачу на тебя свои последние минуты!» – зло подумал Курт.
– Тогда это не ко мне, – только и ответил он, снова принимаясь за пищу.
Работая в реальности, Курту перепадало в виртуале только развлечения и семейная жизнь. Какие еще деликатные темы он мог решать с незнакомыми людьми?
– Я знаю, - начал мужчина, – вы – труповоз.
За столом все стихли. Семь пар глаз теперь уставились на него с непроницательными лицами. Первым прервал молчание Курт.
– Поговорим в другом месте, – он отложил вилку и вышел из-за стола.
Обсуждение реальной жизни было табу. Никто никогда не спрашивал здесь об этом. Тут человек имел право быть тем, кем он захотел бы, и все уважали это. Но сегодня за столом прозвучала истинная профессия Курта и одна из худших.
– Что вам надо? – прошипел он на мужчину, когда они покинули банкетный зал и встали в проходе.
Тот лишь рассыпался в извинениях.
– Быстрее! У меня лимит.
Мужчина тут же опомнился после этих слов и перешел к делу.
– Понимаете, мне кажется, что мой сосед умер.
После этих слов Курт отодвинул свое раздражение на второй план и заинтересовался сказанным.
– Сосед в реале?
– Да. Из его комнаты несет. Это отвратительный запах, из-за которого мне хочется блевать.
Курт вздохнул.
– Называйте адрес.
Лицо собеседника просияло, и он проговорил нужную улицу и дом.
Курт чувствовал, как ему оставалось несколько секунд. Он мысленно повторил адрес, чтобы запомнить, а потом схватил мужчину за ворот и притянул поближе.
– Если ты еще раз заговоришь со мной на тему реала, – угрожающе произнес он, – то и в твоей комнате будет вонять также.
Кроме испуганных глаз Курт больше ничего не увидел. Мир, наполненный яркими красками роскоши и счастья, растворился в темноте, будто его никогда и не было.
День второй. Реальность. Десять часов до лимита.
Наверное, Курт был единственным человеком, который смотрел в окно. Там, за стеклянной гладью, открывался унылый пейзаж. Не важно, какое время года сейчас, реальность была отвратительна. Она имела грязное и серое лицо. Его можно было увидеть в каждом однотипном боксе и на каждой улице, мокрой от осеннего дождя.
Курт жил на седьмом этаже в каменном боксе. В нем, как в муравейнике, имелось множество маленьких комнат с серыми стенами и белым потолком. Люди жили в них поодиночке и не нуждались в большем. Именно в такой комнате проживал сам Курт.
Он опустил взгляд на широкий подоконник, заменяющий ему стол. С одной стороны аккуратной стопкой располагались шприцы и ампулы с полезными веществами, витаминами и обезболивающим. С другой – уже использованная пара шприцов и ампул. Он прискорбно выдохнул и смахнул их на пол, привлекая внимание уборщика. Робот, походивший на небольшой квадратный контейнер, тут же подъехал и стал шуметь под ногами человека, засасывая в себя мусор и тут же перерабатывая его.
Почти все было в этом мире автоматизировано. Люди не были способны на физические нагрузки, но и отдавать весь мир под контроль технологиям они не могли. Поэтому Курту приходилось каждый раз собираться на работу. Но только после того, как он снимет с себя катетер, пакет которого с избытком наполнен мочой неприятного цвета и запаха; встанет под душ и начнет отмывать от пота и грязи свое ненавистное жалкое тело, такое бледное и исхудавшее, что даже волосяной покров отказывался на нем расти; наполнит один шприц витаминами и вставит иглу себе в вену, а потом выпьет несколько литров воды; напоследок поставит себе второй укол, дабы избавиться от болей в желудке, которому уже довольно давно не перепадало ничего, кроме жидкости, и он вынужден пожирать сам себя, а впоследствии отмирать за ненадобностью.
Что это была за жизнь? Лишь никчемное существование.