«Вспомнил! Я это уже видел! Видел!», — мысленно закричал Хог, Коловратом улавливая во вспышке искажённый чёрный образ, уверенно на ноги поднимающийся и руки в разные стороны разводящий. Полное отсутствие пыльцы Небесной Сварги, зато преобладание Тьмы как во внешнем облике, так и в духовном. То же самое Лимит чувствовал в храме Чернобога, когда коснулся души Чёрного Хорса. Ощущение соприкосновения с чем-то страшным и жутким забылось ввиду попадания в Росскею с дальнейшим в ней обитанием, но сейчас оно проявилось снова, только волонтёру теперь было не до этого.
Хог ничего не понимал.
Только услышал слова, с которых и начнётся скорый кошмар:
Поднимите.
Мне.
Веки.
Эпизод 24: Фонтан Тьмы
Я знал: здесь кто-то есть. Душой чувствовал, если не нутром. Пусть тьма и кажется непроглядным мёртвым миром, в ней существует что-то. Не знаю, что. Точно чья-то живая душа, лик имеющая вполне человеческий. Потому и не удивился, когда голос, частично схожий с моим, но несколько искажённый, вдруг заговорил со мной. Он доносился из недр чёрной реальности.
Приветствую. Я — Хог Лимит. Я революционер, каноны устоявшиеся сметающий. Я тот, над кем не властны нити Макоши. Тот, кого считают лишним и одновременно главным в этой истории.
У меня не получилось рассмеяться. Рта не было. Только глаза, уши да нос в моей власти оказались, благодаря которым мне получалось относительно существовать в этом мире. Он такой бредовый. Его избитость скрывала тьма, но я почему-то уверен был в его абсолютной не совершенности. Ему было, что скрывать. Без света Рода он пуст, как выпитый графин.
Я вспомнил о своём истинном предназначении. О том, чего на самом деле хочу… желаю. Чем жил с момента, как впервые открыл глаза подле Мирового Древа. Моя цель — масштабна. Для её реализации необходимы большие ресурсы. Придётся ждать. Возможно, долго. В любом случае я добьюсь того, чего хочу. Мир обо мне узнает. Он не сможет меня забыть.
И вот я слышу шаги. Они неспешны, спокойны, плавны. Обладатель голоса не особо норовит тьму покинуть. Ему в ней комфортно. Она явно его собою насыщает.
Кто ты, я не знаю. Определённо не тот, кем кажешься, за кого себя выдаёшь. Ты, верно, одинок ужасно, не так ли? Носишь лицо человека, коим отчасти себя даже не считаешь. Впрочем, все мы на кого-то похожи. Мироздание давно себя перегрузило. С каждым разом оно даёт сбой и рисует одинаковые лица, которые потом носят люди. Как думаешь, такой итог желал получить Род, когда строил его скелет с нуля? Или тебе, как и мне, всё равно?
Не могу ему ответить, но очень хочу это сделать. Его реплики, наполненные отрицанием, равнодушием и принятием чего-то, меня цепляют. Я не знаю, почему. В них есть то, что крайне близко мне.
Но вдруг я остолбенел. Враз забыл всё, что сказать хотел. Мысли во прах обратились и размышления претворились в пустоту. Резко пропало желание анализировать происходящее, пытаться обличить его логическую составляющую, пробовать разобрать смысл меж сказанных им строк.
Он вышел из темноты. В его образе я узнал Себя.
***
— Кха-х… Х-ха-х… ха-х…
Хог принял сидячее положение резко, очень тяжело дыша. Его глаза, всё ещё сонные, были округлены, а по лицу каплями скатывался холодный пот. Опять кошмар. Очередная интерпретация необъяснимого, а, быть может, даже мнимого ужаса, воздействующая на хэйтера, к сожалению, сильно. Он сам не смог понять, почему вдруг испугался дико. Ничего во сне не произошло. Никто его не убил. Не мучил, не измывался над избитой одиночеством душой. И всё равно было страшно — ведь Хог даже не понимал, чего боится. Ощущение недосказанности сказывалось на руках, на теле: они дрожали. Нервы ни к чёрту. Их будто бы смотали вокруг веретена судьбы, а то стало крутиться вокруг оси, натягивая до максимального напряжения последние струны терпения.
— Всё… всё хорошо?
Хог кое-как справился с панической атакой, после чего смахнул с лица влагу и посмотрел вбок. Возле него сидела обеспокоенная и в меру встревоженная Юля, на чьих коленях он, видимо, дремал всё это время. Девушка явно испугалась, когда Лимит ни с того, ни с сего вдруг резко подскочил и задышал подобно выброшенной на берег рыбе. Хотела руку протянуть к нему, однако в последний момент решила этого не делать.