Владимир воспитывал Элли жёстко и сурово, чтобы она стала сильной и никогда не ломалась в тяжёлых условий. Он прогонял эрийку через такие адские тренировки, что когда зашёл о них рассказ, Хогу искренне стало жаль Элли. Начни кто-то так тренировать его, он бы не выдержал этого. Методы тренировок были такие: рукопашный бой — сражение на кулаках и ногах; карио атака — профессиональное использование Абсолютного Опыта; карио-теории — совмещение огня и молнии в единый тандем; «Режим Героя» — прогонка через кошмары, в которых Элли должна была думать лишь о хорошем; схватка нагишом — специальная тренировка, чтобы эрийка научилась подавлять в себе стыд; режим невидимки — профессиональная скрытность во время шпионажа…
Дальше Хог не мог слушать это. Элли ему стало действительно искренне жаль. Неудивительно, что после такого прошлого, у девушки выработался и стервозный характер, и хищный темперамент, и безумный азарт, и мания садизма. По рассказу и не скажешь, что Владимир тренировал Элли. Ощущение было такое, будто он все эти годы мучил её. Но с другой стороны, его тренировки не прошли даром: Элли не только стала лучшей из лучших, но и научилась всего добиваться сама.
И вот наступил тот день, когда Хог впервые оказался в кабинете Владимира, и последний узнал в нём первого лимитерийца. Да, в этот раз глаза и кончики волос его были фиолетовыми, но эриец понял, что это светлый принц. Однако Лимит изобразил из себя такого глупого дурачка, что Эрия махнул на него рукой и послал к чёрту. Всё равно Элли уже не была принцессой, и бояться было нечего. Владимир потом ещё спросил Бёрна о продвижении осквернения печати, и тот с тяжёлым сердцем сообщил об успехе. Но была другая проблема — Алиса! Владимир не знал, жив ли ещё Смог или нет, поэтому и начал переживать. Попросил Бёрна поторопить Корша для осквернения второй печати, но Бластер почему-то не выполнил эту просьбу. Нет, поручение на себя он взял, а вот об успехе Владимир так и не получил ответа.
0. На этом рассказ и закончился. Полковник рассказал первому лимитерийцу всё, после чего хмуро посмотрел на неё. Да, Владимиру было очень жаль Хога, так как парень потерял всю свою семью, и именно поэтому он решил поделиться с ним всем, что знает.
— Значит, к изнасилованию моей матери Вы не причастны? А кто тогда это сделал? — спросил Хог.
— Я не знаю. Если бы знал, то убил бы сразу же, — тяжело вздохнул Владимир, закурив сигарету. Хэйтер потянул носом и попросил у полковника одну. — Тебе ещё нет восемнадцати, чтобы ты курил.
— Хотя бы одну. Реально уши в трубочку заворачиваются.
Отец Элли осуждающе покачал головой, однако всё же поделился с Лимитом. Вот теперь Хог почувствовал себя значительно лучше, сделав крепкую затяжку и выпустив изо рта серо-синий дым.
— Знаете, дядь Вов… даже если бы это сделали Вы, я бы всё равно Вас простил, — честно промолвил Хог, глядя на дым. — Все совершают ошибки, среди нас нет исключительных. Главное — уметь прощать! Нельзя из-за одной ошибки ненавидеть человека всю жизнь.
— Мудрые слова говоришь.
— И всё-таки зря Вы так поступили с кэпом и Алиской. Это подло по отношению к ним, скажу Вам честно. Без Вашего плана кэп не поспешила бы с осквернением печати, а на совести Алиски не было невинной смерти. Они бы сами выбрали того, кто им нужен, и строили бы судьбу с теми, кого любят.
— Тоже мудрые слова. Но зная своих дочерей, я с уверенностью могу сказать, что их бы потянуло к вам, лимитерийским принцам, — сурово сказал Владимир. — Их тянет к необычному, а вы и были двумя самыми необычными братьями-близнецами. К тому же, пока есть печать, традиция «Круговорот» остаётся в силе. Посему мне пришлось знакомить их с Бёрном и Коршем, чтобы план наверняка удался.
— Это всё равно подло! Вы хоть понимаете, что наделали своим поступком? Лучше бы они сами сделали выбор…
— И полюбили вас, верно? — вдруг изрёк полковник, перебив хэйтера на полуслове. — Ну, и что из этого хорошее выйдет?
— Ну-у, не знаю, — растерялся Хог, задумавшись над словами эрийского принца. — Если бы они сами полюбили нас, то думаю, ничего страшного бы не случилось.
Владимир усмехнулся и закурил новую сигарету, чем изумил первого лимитерийца. Чего он так с иронией отреагировал на его слова?
— Любишь ли ты мою дочку Элли, Хог Лимит?
— Эм-м. Ну-у… я… это…
— Я так и знал, — печально улыбнулся полковник.
— Ну… ладно, сознаюсь — я не люблю Вашу дочь! Согласился на отношения лишь для того, чтобы она не совратила меня, но как только война закончится, я, уж извините меня, брошу её. Примерно… завтра мы и расстанемся!
Прозвучало это, конечно, очень грубо, но зато честно. По крайней мере, Хог был искренен с Владимиром. Зачем скрывать правду, если это всё равно скоро станет всем известно. Первый лимитериец не любил синеволосую эрийку и согласился с ней на отношения лишь для того, чтобы она его не совращала. И то это был единственный вариант, способный оправдать его. Ибо Хог делал вид, будто он боится интимной близости, и запугивал Элли, будто Гепард сорвётся с цепи и разорвёт девушку на части. Про всё это Хог наврал. Он просто не хотел заниматься с ней любовью, потому что этим занимаются лишь тогда, когда любят. А этого чувства, к счастью хэйтера, он никогда не чувствовал. Это Элли безумно любит его, а Хогу в этом плане плевать на неё.
— Вот именно поэтому я и придумал историю, в которой есть принцессы, но нет принцев, — изрёк Владимир, выпуская кольца изо рта. — Потому что настоящая история повторяется ровно так же, как и у меня.
— Вы о чём, дядь Вов? — спросил Хог.
Эрийский принц тяжело вздохнул.
— Всё начиналось с того, что Евпатий был весёлым и дружелюбным, а я относился к нему враждебно, потому что он лимитер. И так было всегда. А когда я украл его дочь, надеясь причинить ему боль, Евпатий… понял меня и простил. Я был сильно поражён его пониманием и добротой, и после этого мне искренне захотелось найти с ним общий язык. Даже подружиться. И знаешь, в чём парадокс, Хог Лимит? В том, что у тебя и моей дочери Элли произошло то же самое.
Первый лимитериец фыркнул и отрицательно покачал головой. Затем собрался открыть рот, чтобы возразить… и замолчал, расширив глаза.
7. Владимир прав: подобная ситуация была и у него с Элли. Произошло это именно тогда, когда эрийка впервые показала первому лимитерийцу фотографию Смога, назвав Хога принцем. Тогда Элли выпила немало виски и в сердцах наговорила самых обидных гадостей для хэйтера, назвав его и ошибкой природы, и носителем ненужной традиции, и просто плохим человеком, которого она ненавидит. Это было безусловно обидно и неприятно. Хотелось даже плакать, поскольку так остро его редко кто обижал. Но как же поступил Хог в данной ситуации? Ударил? Оскорбил? Послал? Разозлился? Нет! Он понял её, простил и пожелал ей счастья в личной жизни. Что произошло после этого? А то, что Элли, помня эту доброту и это понимание, перестала его презирать, и стала относиться к Хогу дружелюбно. Когда он находился в депрессии, она помогла ему оправиться от неё и предложила дружбу, выказывая юноше своё искреннее восхищение.
И то же самое… было у Евпатия и Владимира. По сути, Хог и Элли повторяли судьбу своих отцов, что заставило хэйтера очень сильно онеметь от шока. Всё точь-в-точь. До самой основной мелочи. Евпатий, полный дружелюбия и миролюбия — это Хог, и Владимир, презирающий его — это Элли. Лишь от одного сравнения у парня вдруг заболела голова, из-за чего юноша прижал к ней ладонь. Что у родителей, что у детей — их дружба началась одинаково.
— Сейчас ты принял её чувства и не отвечаешь на них взаимностью, несмотря на то, что Элли чуть ли не с ума сходит, пытаясь тебя обезопасить. Она всеми способами старается оправдать твоё доверие, чтобы ты не усомнился в ней. Причём, до такой степени, что лезет в рисковые авантюры, которые в случае провала грозят ей смертью, — продолжил говорить Владимир, всё сильнее и сильнее поражая Хога. — А ты… ты уже сам мне сказал о своих дальнейших действиях. То, что я перехватил тебя по дороге — это была просьба Элли. Никогда раньше не слышал столько страха в её голосе. И то, за чем ты ищешь Апатия, сейчас находится у неё. Да-да, я про Амулет Коло.