Из тяжёлых раздумий его вывело мягкое прикосновение к ладони. Моргнув, Бластер открыл глаза и посмотрел на Лимит, которая хоть и сохраняла прежний образ холодной девушки, но смотрела на него добрыми глазами.
— Мы ведь обязательно выживем? — с надеждой в голосе спросила Аврора.
Бёрн выдохнул, после чего прижал горячую ладонь к её нежной щеке. Да, всё верно: пока есть, ради кого бороться и сражаться, они не проиграют. Не для того эти охотники прошли через столько страданий, чтобы в конце вот так просто взять и сдохнуть.
— Я клянусь тебе в этом! — с жаром прошептал Бёрн, целуя девушку в лоб. — После всего этого ты просто обязана родить мне лимитерийца… или лимитерийку.
Аврора широкими глазами посмотрела на Бластера, после чего покраснела от смущения, а потом… улыбнулась. Если он изначально говорит о детях — значит, его чувства действительно сильные, и в своём будущем военный видит семью, построенную вместе с ней. Прежде Аврора никогда не ожидала услышать такие приятные сердцу слова, особенно от эрийца. Но не зная, как правильно реагировать на такой горячий комплимент, холодная девушка просто ответила улыбкой и кивнула. Но Бёрну и не нужно было, чтобы Аврора визжала от восторга и висла у него на шее. Ибо это была бы уже не она, а он любил её такой, какой девушка была на самом деле: холодной и сдержанной.
Эс умудрился ухитриться и каким-то образом спереть динамит у наёмников, затащив его в холл. На вопрос: «Зачем тебе это?», ответил: «Пусть будет на всякий случай». С другой стороны, в его словах был смысл: если они истратят своё карио и останутся без сил, динамит — единственное, что у них останется против наёмников. Сколько в нём тротила, Эс не знал, но Аврора согласилась с тем, что его можно будет использовать в последнюю очередь.
Неожиданно за стенами холла послышался странный шелест, который больше напоминал движение урана в реакторе, смешанный с счётчиком Гейгера. Волонтёры и военные сразу же обернулись, после чего насторожились. Если наёмники ворвутся через главную дверь, то сорок пять их сотрудников точно будут уничтожены. Охотники приготовились к любым сюрпризам.
— Ну, что ещё? — хитро улыбнулся Алекс, активируя золотую молнию. — Давайте, заходите сюда, и мы угостим вас чем-нибудь.
— Поддерживаю Ала! — хихикнула Хексус. — Всегда обожала, когда он азартно настроенный.
— Эм-м… — Эльза на секунду замерла, а потом резко округлила глаза. — РЕБЯТА, СВАЛИВАЕМ! ЧЕРЕЗ ПЯТЬ СЕКУНД…
— А? Ты о чём? — спросила Мари.
Однако ответить ей не успели.
— «ЛЭЙЗЕР БЛАСТ!!!».
Двери тут же снесло фиолетовым, ярким лучом, который освещением ворвался в холл и… свалил всех с ног. Охотников тут же обдало таким сильным ударом фиолетовой молнией, что они не выдержали и закричали. Все до единого. Странная установка попросту положила весь «Луч»…
Россия. Воронеж. Гастроном.
9. Лимит сверкнул бордовым искажением в глазах, после чего двумя ладонями толкнул Эрию и свалил его с ног. Затем взлетел вверх и мрачно оскалился, преображаясь в чёрное искажение, которое делало его страшным. Владимир поднялся на ноги и попытался выстрелить в него огненным шаром, однако снаряд врезался в чёрное искажение и разлетелся на молекулы.
А потом Апатий поднял посох и выпустил из сферы много-много чёрной молнии, которая сразу же охватила всю комнату. Владимира тут же пронзила адская боль, и он уже ничего не мог сделать. Даже красная молния не смогла ему помочь выбраться из этой ловушки; телепортация тоже была недоступна. А вот Лимит лишь усиливал заряд чёрной молнии, намереваясь этим приёмом довести Эрию до разрыва сердца.
— А-А-А-А-А-А!!!!!!!!!!!!!!!! — заорал от боли Владимир.
Полковник понял, что без сил Амулета Коло он явно уступает Апатию, чья сущность была демонической. Человек не способен был драться с демоном, каким бы сильным он ни был. Чёрная молния попросту терзала эрийца изнутри, заставляя его орать от боли. Владимир осознал, что поступил слишком опрометчиво, недооценив Апатия с самого начала. Неудивительно, что он такой сильный. Как-никак, отец Евпатия, а уж извините, король Лимитерии был очень сильным правителем. Жаль, что осознание пришло слишком поздно. У эрийского полковника не было другого выбора.
— ВСЁ, ХВАТИТ! Я СДАЮСЬ, АПАТИЙ!!! — закричал Владимир.
Король Лиметрии удивлённо вскинул брови, однако убрал демоническую сущность и стал снижаться. Израненный и окровавленный Владимир, прихрамывая, подошёл к середине зала и воткнул меч в пол. Затем развернулся спиной и встал на колени, вытягивая руки, показывая, что он признаёт своё поражение. Апатий тем временем спустился с воздуха и встал около меча, преисполненный гордыней и тщеславием, восхваляя своё великое могущество.
— Пожалуйста… избавь меня от чувства вины перед Евпатием… прошу, — подавленно взмолился Владимир.
Апатий гнусно ухмыльнулся, после чего взял меч в руки и подошёл к полковнику сзади.
— Ты всего лишь таракан, который посмел бросить вызов мне, самому Богу! А потому я заклинаю, что ты будешь страдать даже после своей смерти, ахахаха.
И, размахнувшись, ударил мечом полковника по голове…
Вернее, попытался ударить. Владимир тут же выхватил нож из-за пояса и с разворота отразил удар меча, после чего ловко пригнулся и воткнул кинжал по самую рукоять в живот Апатия. Последний резко опешил, однако полковник тут же пнул его в грудь, и враг с разворота упал, ударившись об упавший камень. Спрятав нож в ножны, Владимир подошёл и сломал Апатию руку, в которой находился меч; оружие выпало. Затем схватил его за голову и лицом ударил о край камня, разбивая ему лицо. Потом повторил то же самое, только уже о другой край, продолжая уродовать короля Лиметрии.
Вовремя Владимир заметил, что Апатий из последних усилий тянется к мечу, чтобы пронзить полковника. Последний фыркнул, после чего схватил врага за руку и вонзил ему в ладонь нож, прибивая его кисть в камню. Во вторую ладонь вонзил другой нож, после чего взял меч и, обойдя, собрался проткнуть Апатия. Однако король Лиметрии успел высвободить одну руку и стал сопротивляться, держа острие окровавленной рукой. Да, физически Апатий был сильнее, но меч он держал лишь одной рукой (израненной), а вот Владимир налёг на оружие всем весом. В этом поединке выиграл полковник, после чего накалил меч красной энергией и всё-таки пронзил своего врага, выпуская ему много крови.
Владимир жестоко резал Апатия, не давая ему пощады. Да, Лимит оказался очень сильным и могущественным противником, но у него было слабое место: гордыня и тщеславие. Он так быстро поверил, что Эрия сдался, и даже не заметил, как полковник попросту заманил в свой капкан оппонента. Да, это было очень рисковое дело, поскольку Владимир мог не успеть отразить смертельный удар, и тогда меч бы разрубил его голову напополам. Ну, зато теперь можно было не удивляться, почему у Элли такой сумасшедший характер. Вся в своего отца пошла.
Эрийский полковник мстил королю Лиметрии с особой жестокостью, чтобы он прочувствовал ту же боль, которую чувствовали пострадавшие от его рук: Владимир, его дети, Евпатий, Елена, братья Коловратья, Ольга, тысячи напуганных людей, разрушенные города, Лимитерия. Дабы Апатий понял, как страдали другие, Владимир накалил меч огнём и пустил через него красную молнию, а это доставило ему такой пик адской боли, что у лимитера попросту лопнули капилляры в глазах; из ушей полилась кровь. Глядя на садизм Владимира, нетрудно было догадаться, что Элли пошла в отца ещё и этим — страстью к пыткам, причинению боли другому.