Кир молча разделся, оставил рюкзак у входа и выключил воду. Состояние мамы становилось только хуже и хуже. Раньше она могла что-то достать из холодильника и самостоятельно поесть, сейчас она начала забывать выключать воду за собой, выключать свет в комнатах и оставляла открытыми двери. Кир убрал со стола, отвел мать в комнату и усадил перед телевизором. Щелчок, еле слышный звон и кинескоп медленно посветлел, показав мужчину в костюме, читающего с бумажки очередную сводку новостей. Оставив рядом с мамой стакан воды, он вернулся на кухню. До ужина у него было еще часов пять, так что можно было погрузиться в работу. Подкинув дров в почти погасшую печку, он вернулся на кухню и сообразил себе ужин. Все те же бутерброды с сахаром и маслом, молоко в треугольнике как обычно заменяли ему почти всю еду.
Гудение люминесцентных ламп, которое перестаешь слышать через минуту и минилаборатрию залил холодный свет. Скинув в мусорное ведро вчерашние бутерброды и прокисшее молоко, он поставил на стол свежее и включил магнитофон. Хоть музыка и не вызывала у него никаких эмоции, но именно электронные мотивы Шульце помогали настроиться ему на работу.
Стрелка часов бежала неумолимо быстро. Солнце давно опустилось за ломаную линию гор и теперь улицу освещали только тусклые лампы фонарей. Кир не вставал из-за стола, исписав уже больше сотни листов, которые уже лежали по всем поверхностям лаборатории. Но решение так и не шло. Одна из ламп на потолке начала мигать, напоминая, что подошло время к ужину, но он опять ушел с головой в вычисления и не заметил этого. Лишь ближе полуночи, когда выпитое молоко дало о себе знать, он оторвался от ручки и посмотрел на часы.
- Мама!
Первое на что он нарвался, когда вбежал в дом, это тонкий слой воды по всему полу. Мама сидела за кухонным столом, монотонно раскачиваясь и громко мыча. Её левая рука была залита кровью. Из переполненной раковины на кухне вода стекала на пол и лишь благодаря высоким порогам залила только кухню и прихожую. Выключив воду, мальчик подбежал к матери и первым делом осмотрел ее руку. Порез на ладони был неглубокий, и кровь уже успела остановиться.
- Прости мам! Прости. - Кир старался успокоить маму, обрабатывая и заклеивая пластырем ее рану. - Я больше не забуду, только прости, пожалуйста!
Мама продолжала раскачиваться, но мычание стало тише и спокойнее. Стерев остатки крови с ее рук влажной тряпкой, он отвел ее в комнату и усадил перед телевизором. На секунду она посмотрела ему прямо в лицо, и где то глубоко в её глазах он увидел смутный проблеск сознания, но это длилось такой короткий миг, что вполне могло ему показаться.
"Это должен делать не я! Папа, где ты? Почему тебя нет рядом, когда ты так нужен?" Мысли об отце как всегда полезли в голову мальчишки. Как человек в трудную минуту обращается мысленно к богу, Кир всегда обращался к воображаемому родителю. Иногда это работала как мантра, и помогало ему побороть страх, но чаще просто было обращением в никуда.
- Сейчас я тебя накормлю, только, пожалуйста, посидит тут. - Кир неловко сжал мамино плечо, он подумал, что может это как то поможет ей успокоиться.
Ковер на кухне чавкал под ногами от напитавшей его воды. Сделав матери несколько бутербродов, с вареньем принялся за уборку. Самым сложным, оказалось, вытащить мокрый ковер, который и так весил не мало, а сейчас весом и видом напоминал завернутое в ковер тело, причем очень не маленького мужчины. Изрядно устав, мальчик ненадолго присел за обеденный стол. По белой ламинированной поверхности до сих были разбрызганы мириады мелких капель крови вперемешку с крошками хлеба. Подперев одной рукой голову, он начал мысленно соединять капли крови воображаемыми линиями, такими же линиями и узорами как на своей парте. Увлекшись, он не заметил, как опустил в одну из капель палец и начал выводить столь привычные для себя узоры, соединяя ими большие и маленькие капли, огибая крошки. Через пару десятков минут почти вся поверхность стола была покрыта бордовой вязью лишь дальняя часть стола, куда он не мог дотянуться, оставалась чистой. Встав на стул, что бы закончить узор полностью, Кир на мгновение замер. Первый раз он увидел все эти узоры с расстояния. Большие круги, маленькие, соединенные линиями, спиралями и орбитами. Весь узор очень сильно походил на молекулярную структуру - кристаллическую решетку. Соединение атомов, орбиты электронов. Это был атомный состав какого-то материала, но какого он не знал. Что-то внутри подсказывало, что именно этот элемент - ключ к работе "Лимона".
Кир выбежал в зал и схватил из рюкзака первую же попавшуюся тетрадь и начал по памяти рисовать узор со стола, повторяя точь в точь каждую линию и точку. Завершив набросок, он убедился, что мама лежит спокойно и сорвался в лабораторию. Толстые книги с тканевыми переплетами с шумом хлопнули по поверхности верстака. Он искал нужный ему элемент по всем справочникам и энциклопедиям. Состав вещества был вроде и знаком, но в то же время его кристаллическая решетка сильно отличалась от его привычной формы. Уже отложив половину стопки пролистанных книг, мальчик не сбавлял темп и искал то, что ему нужно.
Вот оно! Наконец то! В одном из последних справочников по химическим элементам он нашел то, что искал - увиденный им элемент был одним из изотопов известного химического элемента. На его счастье в справочнике имелось полное описание вещества и весь спектр его применения. Нужный элемент в последнее время получил довольно широкое применение: от строительства ядерных реакторов, до производства полупроводников. И вот последний пункт очень обрадовал Кира, так как около пяти лет назад недалеко от их районного центра, какая то германская фирма вместе с российским производителем на базе бывшего крупного завода открыли производство полупроводников. Новости про это крутили по всем каналам тв, да и народ часто обсуждал эту тему, так как многие думали, что это даст хоть какие то рабочие места в текущий кризис. Кир точно не знал, есть там нужное ему вещество или нет, не знал где, оно там находится, и что вообще собой представляет этот завод, но кроме этого варианта раздобыть нужный элемент у него не было. То что его придется украсть, не вызывало у него никаких чувств, в прочем так же как и все остальное, кроме чувства страха, от возможных последствий, если он не запустит "Лимон".
Утром он проснулся раньше будильника. Вытащил из рюкзака все тетради и учебники и сложил в него несколько кусков хлеба, треугольник молока, сменные носки на всякий случай и вторую шапку. Накормив маму, он оставил ей на столе еды на весь день, так как понимал, что вернется домой только ближе к ночи. Мысли о том, что его могут поймать, детское сознание отметало сразу. Автобус как обычно задержался на пятнадцать минут и люди раздраженно столпились возле двери. Кир смотрел на их толкотню и ругань абсолютно безэмоционально, если бы он испытывать раздражение то именно это чувство бы его сейчас переполняло. Залез в автобус он как всегда последним. Сегодня мест в салоне не было и, пройдя в самый конец автобуса, он облокотился на вертикальные перила у задней двери. За окном только начинало светать, и лес вдоль дороги выглядел еще сплошной черной стеной. Сегодня Кир не обращал на него никакого внимания. Он прокручивал в голове ход реакции с новым элементом и понимал, что у него очень много шансов на успех.