- У меня к вам просьба. Не могли бы вы мне уделить несколько минут?
Данор был почти такого же возраста, как большинство его студентов и для него было абсолютно естественно общаться с ними как с равными.
- С удовольствием, - сказал Данор, улыбнувшись. Но Меравел был серьёзен и почтительно приоткрыл дверцу машины, приглашая зайти внутрь. Через несколько минут они уже подъезжали к любимому месту Данора - тихому книжному кафе магазину на окраине города. Там можно было посидеть с чашечкой кофе в окружении уютных теплых рядов бумажных книг и неторопливо вдыхать давно забытый чернильный аромат букв. Таких книжных кафе осталось в мире немного, но эти архаичные заведения все же отказывались полностью отмирать, заполняя узкую, но все еще слабо пульсирующую экологическую нишу книголюбов. Данор и Меравел поднялись на второй этаж. Там было достаточно безлюдно, чтобы погрузиться в комфортное уединение. Данор присел за свой, давно облюбованный им, столик, а студент пошел заказывать кофе с маковой булочкой. На столике лежала кем-то забытая полураскрытая книга. Сто лет назад это могла быть книга на любом, увы, уже мертвом языке...но сейчас...как будто по заказу это был перевод поэзии с какого-то из языков последнего поколения. Данор пытался представить, как это могло звучать в оригинале и начал потихоньку раскачиваться в такт.
- Вы всегда начинаете свою первую лекцию с вопросов? - резкий голос внезапно вывел его из глубокой медитации. Он и не заметил, как Меравел подошел и подсел рядом.
- Как правило, я задаю только детские вопросы - очнулся Данор. - Но нашу вводную лекцию я начал не с вопросов...
- Я обратил внимание. Настоящая лекция, по сути, началась, когда один из этих, - Меравел ткнул рукой куда-то вверх, - куда-то испарился. Но вы же знаете, что все ваши лекции все равно транслируются куда надо.
- A я разве нарушаю какой-либо закон? - поднял брови Данор.
-На прямую- вроде нет, - нахмурившись, тихо сказал студент. -Но вы наводите на мысли, которые могут привести к нарушению закона. Может быть вспомните ваш первый вопрос - откуда и как произошел самый первый язык. И после продолжительного, вполне ожидаемого молчания, вы прилюдно предположили, что это был, по-видимому, язык, который получили Адам и Ева от своих родителей. Вернее, от своего Отца. Что вызвало некую реакцию у определенной части аудитории. У той части, что слышали об истории Адама и Евы. Но не все поняли вашу шутку. Затем вы сообщили, что в 1866 Парижское Лингвистическое Общество наложило категорический запрет на обсуждение вопроса о происхождении языка. 99 лет длился запрет на научное обсуждение этой взрывной темы. Вы предложили нам поразмышлять, а что же крамольного нашли французские академики в этом вопросе? Чем, конечно, нас всех вновь заинтриговали и даже немножко напугали.
-Далее, - продолжил Меравел, - от вас последовал еще один детский вопрос - почему у человечества появилось так много разных языков. Вы сказали что этот вопрос чуть полегче первого и на него можно попробовать найти несколько научных ответов.
- Я попробую по мере сил, - осторожно вставил Данор.
-И еще, - продолжил Меравел, несколько снизив голос - вы спросили, есть ли связь между фонетикой языка и его грамматикой? Кажется, не все поняли вопрос. И тогда вы привели пример. Скажем, может ли быть язык с китайской фонетикой и английским языком. Кстати, вы обратили внимание, что большая часть студентов никогда не слышала о китайском и английском языках?
Данор смутился.
- Мне казалось, что все, кто пришел учиться на лингвистический, должны были интересоваться и знать о двух самых распространённых языках в преддверии эпохи УЛКа.
-Вы переоцениваете ваших студентов, доктор Данор, - несколько пренебрежительно сказал Меравел и продолжил:
-Но ведь это не все? Когда вы говорили, что все языки переносят, в сущности, одну и ту же информацию, помните ваш пример со шкафом ...вы хотели что-от добавить, но почему-то остановились.
- Меравел! Вы очень наблюдательный молодой человек, -спокойно заметил Данор. Но ведь вы понимаете, что если я не огласил продолжения, то возможно на это были причины? И с какой стати я именно вам его раскрою.
Меравел оглянулся на возникший откуда-то шум и разочарованно откинулся на спинку стула. К ним приближалась группа его сокурсников. Те, не обращая внимания на атмосферу сакральной тишины, царящей в книжном кофе-магазине до из появления, громко перешучивались. Модно одетая худощавая девица без малейшего смущения почти закричала через весь читальный зал.
- Меравел, пройдоха змеинский - наконец-то мы тебя нашли!
Девица вдруг обратила внимание на сидевшего возле Меравела лектора и, несколько смущенно извинившись, по-хозяйски ухватила отщепенца за руку и с возгласом- А у нас тут такая крутая "веселушка" - а ты тут "чучелишь". А ну-ка быстро "пошпаняли"!
Она схватила его за руку и потащила к своим, несмотря на вялое сопротивление Mеравела. Парочка исчезла из виду, а Данор инстинктивно оглянулся - не находится ли где-то поблизости представитель Лингвистической полиции. Затем вынул ручку и блокнотик и записал :
"пройдоха змеинский", "Веселушка". "Чучелишь". "Пошпаняли". Свежие сленговые словечки. Надо проверить - какой точный смысл и когда стали употреблять. Добавить в статистику - сколько новых слов и выражений рождаются за год и подкорректировфть предсказательную кривую.".
Он задумался и протянул руку к чашке кофе, дышащей потоком тепла и призывным ароматом. Со стола, спуганная сквозняком, проворно спорхнула салфетка. Данор неуклюже нагнулся подобрать ее и заметил, что на ней что-то нацарапано. Когда же он успел оставить мне послание? - удивился Данор. Oн еще раз посмотрел на салфетку и лицо его стало бледнеть.
-------------------------------------------------------------------------------
-----------------------------
Была ли это установленная в него генетическая программа или результат особого воспитания -но исключительные гуманитарные способности проявились с раннего детства. Когда Данору исполнилось 7 лет, отец подарил ему одну популярную книжку. Книжка называлась почти по- академически сухо - "Истории Ископаемого Мира". То был увлекательный сборник рассказов о погребенных и впоследствии раскопанных следах животной истории, геологии земли, климатических пертурбациях и катастроф и загадок происхождения человеческой цивилизации. Каждая глава была посвящена отдельной теме. Начиналось с описания осколков раскопанных городов - Вавилон, Ниневия, Египет, Хазарское царство. Другая глава - о костях и окаменелостях давнего животного мира. Особенно его поразили красочные картинки гигантских ящеров, навсегда покинувших планету. Это было все так необычно, увлекательно - как фантастический сериал о приключениях супергероя. Но не больше. Пока от не добрался до третьей главы, изменившей все дальнейшую жизнь Данора. Там рассказывалась о находках, которые нельзя потрогать и ощутить на вкус - невидимых и призрачных как вчерашний туман. Это была история об исчезнувших языках, погребенных в щебнях глиняных табличек, клочков папируса, в грудах пожелтевших книг, поцарапанных пластинок, заезженных дисков, a затем и терабайтов молчаливых хранителей памяти. Ребенка, который знал лишь один язык - свой родной УЛК -поразило, что когда-то люди, которые так одинаково выглядели, которым нравилась одна и та же еда, которые наслаждались звуками одной музыки, играли в одни и те же спортивные игры и болели теми же болезнями - все эти люди издавали совершенно разные звуки, которые превращались в совершенно непонятные друг для друга слова и выражения. И язык, на котором он и все остальные люди говорили - этот самый УЛК- был не настоящим, а придуманным! То, что существует огромное кладбище мертвых языков, на которых покоятся финикийский, финский, японский, ассирийский армянский и множество других- настолько поразило воображение ребенка, что тот начал читать запоем все, что можно было раскопать об этих древних языках. Затем Данор начал вгрызаться в тексты грамматик и даже разыскал древние голосовые записи, озвучивающие когда-то живую речь. В то время, когда его сверстники играли в компьютерные игры, дрались и занимались спортом, Данор погружался до гипнотического самозабвения в эти райские кущи и заросли грамматик, слов и звуков. Он просто упивался уникальным процессом познания нового бесконечного мира. Данор мысленно разговаривал с несуществующими историческими героями, с удовольствием выговаривая и даже напевая труднопроизносимые сочетания неизведанной звуковой акварели. Он придумывал диалоги о политике с царем Киром на древне-персидском, вел философские споры c Платоном - на древнегреческом, рассуждал о жизни и смерти с царем Соломоном - на древнееврейском. Каждый новый язык давался быстрее предыдущего и вскоре в его активной коллекции было около полусотни языков - древних и относительно недавних. Он прочитал, что в когда-то в мире было около 7000 языков и еще масса диалектов. A в период до УЛКа сосуществовало 95 языков, на которых активно разговаривали разные народы. Это обилие его радовало, как радует проголодавшегося прожорливого книжного червя соблазнительный вид полок с томами и фолиантами, до потолка заполняющих огромный зал.