— Надеюсь, что лишние силы нам не понадобятся, — ответила Эйлин.
— Дай Бог.
Мы прошли к площадке зрительных мест, где я и покинул их дружную компанию. Мы и не заметили, что за всеми сборами прошло уже так много времени. До начала выступлений оставалось всего пол часа.
За кулисами творился полный кавардак. Алексис бегала от студента к студенту, давая последние указания.
— Кристиан, ты не видел Дарси? Она мне сейчас так нужна! — сказала она.
— Нет, к сожалению не видел. Я и сам только что пришел.
Не дослушав мой ответ, Алексис уже неслась в противоположном направлении. Не знаю, чем больше было вызвано её волнение, фестивалем или делом Норы.
Я прошел в тренировочную часть закулисья, где уже собирались все выступающие, выпускники и просто студенты. Эмбра отрабатывали последние штрихи своего номера, то и дело, задевая края шатра, своими творениями. Судя по мокрому полу, студенты Фета тоже недавно тренировались. Единственными, кто не принимал участия в подготовительной суете, были Визарди. Им, в отличии от всех нас, за свое мастерство волноваться не приходилось. Помимо Эвана, в показательных выступлениях должны были участвовать еще двое студентов названного факультета. Элена Розембри и Стэфан Кейн. Элена уже не первый год представляла свои номера на фестивале, было интересно посмотреть, что она придумала и в этот раз. Стэфан, в отличии от нее, был студентом первого курса Визарди, поэтому его таланты были пока никому не известны.
С трибун послышались громкие аплодисменты, свидетельствовавшие о том, что Алексис уже была готова объявить о начале фестиваля. Каждый год именно глава Дэвэра открывал фестиваль. Первыми, как правило, выступали выпускники, чьи номера оценивались комиссией, с последующим обсуждением успехов и недочетов каждого. После каждых пяти выступлений студентов было по одному одиночному показательному номеру, во время которого комиссия и выставляла свои оценки уже выступившим. Второй частью фестиваля были номера, подготовленные группами лучших студентов, и в заключительной части свой номер показывал один из факультетов, получивших в сумме наибольшее число баллов за хорошую учебу в прошедшем году.
Уже с первых звуков музыки, доносившейся сквозь тонкие матерчатые стены закулисья, можно было понять, что первым выступает выпускник Эмбра. Только они всегда выбирали настолько мелодичную музыку. Студенты же остальных факультетов предпочитали почему-то нечто более ритмичное, либо не выбирали музыкального сопровождения вообще. Мне лично, намного больше нравилось работать в тишине, не отвлекаясь на посторонние звуки. Это помогало лучше сосредоточиться.
За первым выступлением последовало второе, и третье, и четвертое, и пятое. Вот уже и первый показательный номер начался, а Эвана все не было видно. Его номер должен был быть следующим показательным. Выступление каждого выпускника занимало, по меньшей мере, минут десять, а это означало, что в запасе у моего друга было еще минимум пятьдесят минут. До моего собственного же оставалось еще часа два, поэтому, оставив все необходимое на отведенном мне месте, я решил присоединиться к Эйлин и остальным. Найти их оказалось не так сложно, все зрители были увлечены представлением, поэтому я без труда рассмотрел на трибуне несколько пар взволнованных и вечно переглядывающихся глаз.
— Он так и не появился? — спросила Эйлин, когда я занял место рядом с ней.
— Нет. Ни моих родителей, ни Дарси тоже не видно?
Она отрицательно покачала головой.
— Только Алексис разыскивала Дарси.
— Меня она тоже спрашивала о ней.
— Кристиан, говори потише! — сказала Аманда, — Здесь есть люди, которые все-таки смотрят выступления. Я и сам уже успел заметить недовольные лица тех, кто сидел неподалеку от нас. Последующие пять номеров выпускников пролетели быстрее, чем я ожидал, или мне только так показалось? Тем не менее, Алексис уже вышла объявить следующего выступающего, а именно Эвана, но его самого я так нигде и не увидел.
— Мистер Мюрей? Кто-нибудь его видел? — раздраженно спросила она, неудачно прикрывая ладонью микрофон. Все начали оглядываться по сторонам в поисках Эвана. Мы с Эйлин и Амандой занервничали еще больше.
Внезапно свет над ареной погас, и стало так темно, словно на дворе была ночь. Все ахнули от такой неожиданности. Затем, небольшой луч света показался высоко в небе. Чем ниже спускался этот свет, тем более различимы были его очертания. Уже в метрах пятидесяти над ареной все смогли, наконец, рассмотреть звезду, яркую, белую звезду. За ней последовали другие, а потом еще и еще больше звезд. В итоге все небо над ареной было освещено миллионам маленьких звездных огней. Стало очень светло, как в ясный день. Над звездами горела серебром луна, дополняя и без того волшебное зрелище своей таинственностью. Внезапно звезды начали гаснуть, одна за другой, исчезая в потоке голубой воды. Там где вода уже испарялась, они загорались вновь, вспыхивая огоньками красного пламени. Когда все звезды снова осветили небо, замерев лишь на мгновение, они стали быстро осыпаться на землю, словно кто-то тянул их снизу за ниточки. Оказавшись все до единой на полу арены, они снова взлетели ввысь, но на этот раз их никто не тянул вверх, они летели с потоком ветра, каждая в своем направлении. Только позже, я понял, что их направление не случайно — все звезды выстроились в узор, образуя прекрасный цветок шалфея — символа мудрости. В мгновение ока цветок исчез, и арена снова осветилась светом прожекторов.
Волшебство закончилось. В центре арены показался человек в черном плаще. Лишь когда он скинул капюшон, мы узнали в нем Эвана. Не скрывая своей радости, восхищения и, наконец, пришедшего облегчения, мы все громко зааплодировали, вскакивая со своих мест. На глазах Эйлин и Аманды блестели слезы. Чувствуя все то, что в данный момент испытывала Эйлин, я понял, как сильно она волновалась из-за отсутствия Эвана, и теперь просто не могла скрыть свой радости при виде его, целого и невредимого.
— Давайте спустимся к нему, — сказал я. Даже Анна и Лукас последовали за нами, впечатленные красотой увиденного номера.
— Он не ошибся, когда говорил, что это будет сюрприз, — сказала Эйлин.
— В этом весь Эван, — ответил я. Не успели мы спуститься к выходу, как мой друг уже бежал нам на встречу. Не говоря ни слова, он обнял всех по очереди, даже наших новых друзей.
— Никогда не думал, что буду так рад вас всех видеть! — сказал он, пытаясь отдышаться после пробежки.
— Это было просто потрясающе! — не скрывая своего восхищения, сказала Аманда.
— О, даже просто ради того, чтобы услышать эти слова от тебя, стоило вернуться, и проделать все это! — смеясь, ответил Эван.
— Ты зажигал звезды, — тихо сказала Эйлин. Мы не сразу поняли, к чему она об этом вспомнила, но Эван, похоже, прекрасно понимал, о чем речь.
— Это ведь не просто волшебство, права? Это её магия, — добавила она.
Эван молча кивнул.
— И ты ею владеешь…так же как и я.
Казалось никто, кроме меня и Эвана, не обращал внимание на слова Эйлин. Так же как и она не обращала внимания на присутствие посторонних, все еще пребывая в полнейшем шоке от ново открытой в себе силы.
— Это же…как в легенде, — сказал я, когда, наконец, понял смысл всего происходящего. Номер Эвана не был простой постановкой. Он повторил все то, о чем было сказано в легенде о Черном озере. И не просто повторил, он дал Эйлин возможность почувствовать свою силу, чтобы она смогла почувствовать свою…
— Я решил, что будет лучше, если ты узнаешь все сейчас, — сказал Эван, — я уже давно догадывался о том, что магия тебе тоже подвластна. Я просто не знал, как это проверить. Но потом решил, что, показав всю её силу, смогу передать эти знания тебе. Правда, не уверен, что ты в полной степени сможешь повторить все то, что демонстрировал я.
— Но после восемнадцатилетия сможет? — спросил я.
— Думаю, да, — ответил он.
— Но ведь ты говорил, что очень мало людей умеют управлять всеми стихиями. Как же тебе это удалось? — спросила Эйлин.