- Зачем им это? - спросил герцог. Ни насмешек, ни пренебрежения. Эдиней был собран и серьезен. Как все в кабинете.
- Мне подсказали, что эти сущности исследователи. У них нет понятия добра и зла. Они… они не задумываются можно или нельзя. Что допустимо, а что нет. Им интересен результат, - Веда поднялась и отошла к окну, - Я думаю... всё, что сейчас происходит здесь, это дело их рук, - она хмыкнула, - хоть рук как таковых у них нет. Они же энергетические сущности, - повернувшись к слушателям, продолжая, - Это очередной их эксперимент, - Веда в двух словах поведала свои выводы относительно их плана о выведении тела - носителя, которое могло бы их вынести и замолчала ожидая вопросы.
- Подсказали? - тут же спросил герцог.
- Да. Но больше я вычитала в книги.
- Кто?
- Уна, - помолчав всё же ответила Веда.
- Кто это? - продолжил допрос отец Эла.
- Не важно. Всё равно…
- Отнюдь. Может это ложная информация и нас заставляют делать то, что приведет к гибели… к нашей гибели, - не дослушав, запротестовал Эдиней.
- Поверьте, она бы не стала губить то, что создала.
- Она? Создала? - непонимание читалось в глазах герцога.
- Это трудно объяснить…
- А вы попробуйте, - прозвучало от двери.
Повернувшись, Веда увидела жгучего брюнета с элегантной прической, при полном параде. Он стоял в проеме двери, облокотившись о стенку, сложив руки на груди и в упор смотрел на неё. По манере держаться, снисходительному взгляду синих глаз, нарядному фиолетовому камзолу, перстнях на пальцах и схожести его с герцогом, Веда предположила, что это никто иной, как Эндрейн, брат Эла.
- Так как? Мы узнаем кто та загадочная особа, что рассказывает… эмм.. сказки? - Он отошел от стены, у которой стоял, и не спеша стал приближаться к девушке. И тут же она почувствовала как постепенно нагревается её браслет. Сердце кольнула тревога, а ей совсем расхотелось что-либо рассказывать о своем сне. Спрятав руку за спину и смотря в глаза пришедшему, она тихо сказала.
- Нас не представили.
- Да, извините. Позвольте представиться. Маркиз Фэран. Эндрейн Фэран. А теперь разрешите узнать ваше имя?
- Разрешаю. Веда.
- Просто Веда? - удивился мужчина.
- Не просто. Я ж вам не Мария, - но видя, что шутку никто кроме Веры не понял, исправилась, - Можно Ведариэтта. Что-то ещё?
- Да, - Эндрейн подошел почти в плотную к ней, - Так мы ждем.
- Кто-то ещё должен прийти? - подняв одну бровь в удивлении, тянула она время. Что-то было не так. Но Веда не могла решить что и почему. Да ещё эти температурные перепады.
- Нет. Мы ждем когда вы назовете нам имя.
- Я уже представилась, - растянув губы в улыбке, продолжала Веда думать.
- Брат, прекрати, - Эл встал и подошел к ним, - Веда просто рассуждала, - смотря в глаза брата проговорил он.
- Кто она такая, что позволяет себе так себя вести? Я задал вопрос и жду ответа, - и повернувшись опять к Веде надменно продолжил, - Ты хоть знаешь, кто я? Кто вообще тут собрался? Как ты смеешь…?
- Эндрейн, - не повышая голоса, окликнул его отец. Маркиз тут же замолчал и обернулся, - Прекрати. Мы всё узнаем… - и уже смотря в глаза Веде, добавил, - В своё время.
Веда благодарно улыбнулась герцогу и повернувшись к королю, спросила.
- Ваше величество, а можно узнать где сейчас Персивальд?
- В лазарете, - просто ответил ей король, но в глазах читалось заинтересованность.
- Вы не будете против, если я покину ваше почтенное собрание? Я бы хотела осмотреть советника. Я училась у знахарки.
- Да. Конечно. Мы разрешаем, - как показалось Веде наигранно пафосно дал своё разрешение Лион, - Вас проводят.
- Нет. Спасибо. Я знаю, где это.
Встав и попрощавшись, Веда направилась к выходу и уже возле двери услышала.
- Мне с тобой?
Обернувшись с улыбкой и покачав три раза головой, приложив к груди раскрытую ладонь, Веда вышла оставляя Веру с родителем и родственниками, уверенная, что принцесса правильно поняла её. И у неё будет те пятнадцать минут, о которых она просила подругу. И она задержит всех в кабинете. А скоро принцесса найдет подругу и сама всё расскажет. По-мимо осмотра Персивальда Веда замыслила кое-какие противозаконные действия. На это требовалось время. А его как раз было катастрофически мало.