“Полагаю, вы знаете обо мне больше, чем я сам,” — произнес он, решив сменить тактику.
“Я знаю не о вас,” — поправил мастер Ю. “Я знаю о теле, которое вы занимаете. О печати, которую вы носите. И о том, чья аура окутывает вас подобно плащу из золотого света.”
Он сделал паузу, внимательно наблюдая за реакцией Феликса, затем продолжил:
“Позвольте поприветствовать вас в нашем мире, чемпион Фортуны.”
Эти слова прозвучали как приговор и как благословение одновременно. Феликс почувствовал, как нити вероятностей вокруг них сгустились до предела, образуя неразрывную паутину, связывающую его судьбу с этим странным человеком и этим загадочным миром.
Мастер Ю улыбнулся, словно услышав его мысли.
“У нас впереди долгий разговор,” — сказал он, жестом приглашая Феликса устроиться удобнее. “Но прежде — чай. В нашем мире важные разговоры всегда начинаются с чая.”
Юй Си, проводившая его до павильона, почтительно поклонилась мастеру и удалилась, оставив их наедине.
Глава 6: Чжан Вэй
После длительной чайной церемонии, которая, как понял Феликс, была не столько ритуалом, сколько первым уроком концентрации, мастер Ю наконец отставил изящную чашку из полупрозрачного нефрита. Тонкий аромат горного чая все еще витал в воздухе, смешиваясь с запахом старого дерева и благовоний.
"Теперь, когда мы прошли формальности," — произнес старик, — "можно перейти к сути."
Феликс внимательно изучал мастера Ю через паутину вероятностей. Вокруг старика нити судьбы сплетались в удивительно чёткий, небесно-голубой узор — признак человека, полностью осознающего свой путь и свои цели. В своей прежней жизни бизнесмена Феликс видел подобную кристальную ясность только у единиц — у тех, кто точно знал свое предназначение.
"Вы знали, что я приду," — это не было вопросом.
"Скажем так," — я видел вероятность вашего появления, — "мастер слегка наклонил голову. Свет от парящих над столом светильников создавал причудливые тени на его морщинистом лице. — Как и вероятность того, что именно вы унаследуете печать моего лучшего ученика."
"Чжан Вэй," — имя само сорвалось с губ Феликса, всплыв из глубин памяти этого тела. Произнося это имя, он почувствовал странное покалывание в груди, где располагалась печать. — "Его звали Чжан Вэй."
"Да," — в голосе старика мелькнула печаль, словно тень облака, пробежавшая по горной долине. Его белые глаза на мгновение потускнели. — "Он был одним из самых одарённых практиков своего поколения. И одним из первых, кто понял истинную природу скверны."
Феликс почувствовал, как печать в его груди отозвалась на эти слова теплом, разливающимся по всему телу, словно глоток крепкого вина. Воспоминания прежнего владельца тела начали проступать чётче: долгие часы тренировок в зале с бамбуковым полом, эксперименты с различными комбинациями печатей, написанных серебристыми чернилами, напряжённые дискуссии с учителем до поздней ночи…
"Скверна," — произнёс Феликс медленно, пытаясь соединить обрывки памяти тела с собственными наблюдениями, — "она как-то связана с вероятностями, верно? Я видел это, когда пытался помочь больному. Когда обычное лечение применяли, скверна только усиливалась, словно традиционные методы становились… неправильными."
"Именно," — мастер Ю поднял руку, и в воздухе между ними соткалась светящаяся модель реальности — похожая на ту, что Феликс видел в своём первом разговоре с Фортуной. Тонкие золотые нити переплетались, образуя сложную, но гармоничную структуру. — "Наш мир основан на балансе возможностей. Каждая школа, каждое направление развития — это путь к гармонии с определённым аспектом реальности. Школа Текущей Воды учит находить путь наименьшего сопротивления, подобно воде, огибающей препятствия. Но скверна…"
Он сделал жест, и в модели появились тёмные пятна цвета запекшейся крови, искажающие узор энергетических линий.
"Скверна нарушает саму структуру вероятностей. Она не просто заражает тело или дух — она искажает возможности развития, запирает потенциал, превращает гармонию в хаос."
"Поэтому обычное лечение не помогает," — понял Феликс. — "Оно работает только с энергией, но не с вероятностями."
На мгновение деловая часть разума Феликса возмутилась абсурдностью происходящего — войны миров, древние печати, вероятностная магия… Но затем он вспомнил своё путешествие сюда, золотые глаза Фортуны и то, как чётко он видел нити вероятностей вокруг больного скверной. Реальность изменилась, и его практичный ум должен был адаптироваться к новым условиям игры.