Оставшийся день она провела в размышлениях, пытаясь примирить две стороны своей природы: целителя, давшего клятву беречь жизнь, и чемпиона богини смерти, призванного бороться со скверной.
Вечером она проведала Мэй. Девушка спала, но её дыхание было ровным, а серебристый шрам почти полностью скрылся под кожей. Нити её жизни восстанавливались, переплетаясь в новые узоры — более сложные, чем раньше, словно опыт близости к смерти изменил саму их природу.
После она написала короткое письмо настоятельнице храма:
“Почтенная Сяо Мин, Вчерашние события показали мне пределы моих возможностей как целителя. Чтобы лучше служить храму и защищать тех, кто нуждается в помощи, я должна расширить свои знания. Я нашла учителя, который поможет мне глубже понять природу жизни и смерти. Прошу прощения, если мой выбор покажется неортодоксальным, но я чувствую, что это правильный путь. Ваша ученица, Юнь Лин”
Запечатав письмо, она начала готовиться к полуночной встрече. Внутренний голос — тот самый, что всегда предупреждал о приближении смерти пациента — молчал. Это можно было считать добрым знаком.
В медитации она увидела своё прошлое — стерильную операционную в Центральном Госпитале, пациента на грани жизни и смерти, серебристое мерцание нитей. Тогда она могла только наблюдать и предупреждать. Теперь она научилась влиять. Какой будет следующая ступень эволюции её дара?
Последние часы перед полночью тянулись мучительно медленно. Елена провела их, приводя в порядок свои инструменты и записи, словно готовясь к долгому отсутствию.
Когда храмовые колокола начали отбивать полночь, она уже была в пути. Сад Увядших Хризантем находился в старой части города — место, которое когда-то было императорским парком, а теперь превратилось в лабиринт заросших дорожек и разрушенных беседок.
В свете луны серебристые хризантемы действительно казались увядшими, их лепестки были словно присыпаны пеплом. Елена шла между клумбами, чувствуя, как вокруг неё сгущаются тени. Её дар показывал странные узоры — нити жизни растений переплетались с чем-то иным, образуя порталы между реальностью и пустотой.
“Вы пришли,” — голос посланника раздался откуда-то из темноты. — “Значит, готовы принять новый путь?”
Елена глубоко вдохнула, собираясь с мыслями: “У меня есть условия. Я останусь целителем. Всё, чему вы меня научите, должно служить защите жизни, а не её уничтожению.”
“Конечно,” — в голосе посланника послышалась улыбка. — “Мы не требуем отказа от вашей сути. Напротив, мы поможем вам понять её глубже. Идёмте.”
Из темноты проступили очертания древней беседки, увитой мёртвыми лозами. Внутри открывался проход вниз — ступени, уходящие во мрак. Елена различала слабое свечение на стенах — похожее на то, что исходит от нитей жизни умирающего человека.
“Это путь без возврата,” — предупредил посланник. — “Знания, которые вы получите, изменят ваше восприятие навсегда.”
В памяти всплыло лицо Мэй, искаженное болью, когда существо скверны атаковало её. Вспомнились черные прожилки в нитях жизни учеников школы Небесного Ветра. Подумалось о Лине, который мог быть в опасности.
Елена сделала шаг к лестнице. В конце концов, разве не этого она хотела? Понять природу жизни и смерти полнее, стать сильнее, научиться защищать тех, кто нуждается в помощи. Даже если для этого придётся пройти через тьму.
“Я готова,” — произнесла она и начала спускаться по ступеням, чувствуя, как тени смыкаются за её спиной.
Последний луч лунного света исчез, и Елена оказалась в полной темноте. Но теперь она видела иначе — нити жизни и смерти сплетались вокруг неё в удивительные узоры, указывая путь к новым знаниям и новой силе. Путь, который изменит не только её, но и весь этот мир.
В полумраке подземного святилища Елена стояла перед мастером теней. Фигура наставника словно соткалась из сгустков тьмы — высокая, с неестественно длинными пальцами и глазами, в которых отражался свет несуществующих звёзд. Его движения были текучими, словно у танцора, исполняющего медленный, гипнотический танец.
“Первый урок,” — голос мастера звучал как шелест осенних листьев, тот же тембр, что и у посланника, но глубже, древнее, — “понять, что жизнь и смерть не противоположности, а грани одного целого. Как целитель, ты видишь нити жизни. Теперь научись видеть нити смерти.”
Елена чувствовала, как её дар отзывается на слова учителя. Привычные серебристые нити жизни, окутывающие всё вокруг, начали меняться. Между ними проступали другие — чёрные, словно вырезанные из самой тьмы.