Феликс вспомнил тот день. Женщина была готова потратить все сбережения, но что-то в выражении её глаз, в том, как она нервно теребила обручальное кольцо, заставило его предложить более практичный вариант. Он тогда даже не задумался почему.
“Я просто посчитал, что это выгоднее в долгосрочной перспективе,” — пожал плечами Феликс, но Фортуна покачала головой.
“Ты увидел вероятность. Ту единственную линию будущего, где она рекомендует тебя своим богатым друзьям, что в итоге приносит тебе в десять раз больше прибыли. И это несмотря на то, что вероятность такого исхода была менее одного процента.” Фортуна улыбнулась. “Знаешь, сколько смертных способны увидеть такую тонкую нить среди тысяч возможностей? Единицы. А ты делал это снова и снова, даже не осознавая.”
Феликс внимательно наблюдал за игрой света на нитях. Его аналитический ум уже просчитывал варианты. “И какова же ваша сделка?”
“Прямо сейчас у меня недостаточно силы, чтобы изменить то, что случится через три секунды,” — Фортуна указала на застывший момент аварии, всё ещё видимый где-то на периферии реальности. “Грузовик, металл, физика… слишком много нитей нужно перекроить. Но…” — она улыбнулась, и в её глазах мелькнул азарт игрока, — “я могу вложиться в будущее. В тебя.”
“Продолжайте,” — Феликс почувствовал, как его интуиция начинает резонировать с происходящим. Это была игра высших ставок, и он хотел знать все правила.
“Я могу сделать тебя своим чемпионом. Официально. Дать тебе силу видеть и менять вероятности осознанно, а не интуитивно.”
Феликс прищурился. “А что получите вы?”
“Твой успех в этой роли даст мне энергию,” — Фортуна провела рукой через переплетение нитей, и они засветились ярче. “Заключение нашего договора создаст энергетический канал между нами. Я смогу взять… скажем так, 'кредит' энергии из твоего будущего успеха, чтобы спасти тебя сейчас.”
“То есть, если я не справлюсь как ваш чемпион, то окажусь должен богине собственную жизнь? Звучит как классическая кабальная сделка.” Он усмехнулся. “А я-то думал, что знаю все схемы.”
“О, это намного больше, чем просто сделка,” — Фортуна серьёзно взглянула на него, и пространство вокруг них потемнело. В темноте проступили странные фигуры — существа, чья форма постоянно менялась, словно они не могли определиться, чем хотят быть.
Феликс почувствовал, как холодок пробежал по спине. Эти создания вызывали инстинктивное отвращение, будто нарушали какие-то фундаментальные законы реальности самим своим существованием. “Что это?”
“Приближается война. Существа из мира Обратной Вероятности готовятся к вторжению. Мир, где самое невероятное становится неизбежным, а законы случайности работают наоборот.” Голос Фортуны стал глубже, в нём звучала тревога. “И нам, богам, нужны чемпионы, чтобы противостоять этому. Каждый из нас выбирает своего защитника.”
Она сделала жест, и одно из существ приблизилось, зависнув перед ними. Его форма непрерывно менялась — то напоминая человека, то какое-то насекомое, то нечто абсолютно чуждое.
“Позволь показать тебе, что будет, если они проникнут в наш мир.” Фортуна коснулась виска Феликса, и реальность вокруг изменилась.
Он увидел знакомую улицу возле своего офиса, но что-то было неправильно. Люди двигались странно — кто-то задом наперёд, кто-то застыл в воздухе, кто-то трансформировался на глазах. Дождь падал вверх, а здания меняли форму как пластилин. Но самое страшное было в глазах людей — в них читалось абсолютное отчаяние и непонимание происходящего. Это был мир, где больше не работали знакомые законы физики и логики, где самые невероятные катастрофы становились обыденностью, а любая попытка навести порядок была обречена на провал.
Видение исчезло, и Феликс обнаружил, что задержал дыхание. По коже выступил холодный пот, а сердце билось где-то в горле. Это было больше, чем просто страх — это было фундаментальное, почти экзистенциальное отторжение увиденного.
“Ты не единственный. Есть другие — избранники разных богов. Каждый со своим даром, каждый со своей ролью.” Фортуна показала на светящиеся точки среди нитей вероятностей. “Система чемпионов существует столетиями, но редко требовала активного вмешательства. Обычно достаточно поддерживать баланс между разными силами. Но сейчас… сейчас нам нужны не просто хранители равновесия. Нам нужны воины.”