– Совет шести? – уточнил гул.
– Почему же! – воскликнул маркиз. – Семи!
Признаюсь, его стойкость была достойна уважения.
– А кто седьмой? – Поднял брови Хашшас. – Полиморфы? Тоато? Или Глуумы?
– Как это – кто? – удивился маркиз. – Люди.
Присутствующие удивленно переглянулись.
– Я, кажется, понимаю вашу точку зрения! – мужчина повернулся к масону. – Чтобы приручить собаку, ей нужно бросить кость, а не морить голодом!
– Именно! – маркиз усмехнулся. – Сути это не изменит, но в части контроля и манипулирования – оптимально.
– Главное, чтобы люди узнали об этом тогда, когда потребуется, не раньше! – заметил гул.
О да, люди узнают о чем-то лишь по его окончании. Иногда…
– Да, дело в этом тоже! – С нажимом сказала Шарлотта. – Осмелюсь напомнить, что усилий группы быстрого реагирования блока НАТО, или миротворческих корпусов ООН будет достаточно, чтобы этот «превосходный» план обрел жизнь лишь в мемуарах уцелевших!
– Прошу тебя! – Поморщился маркиз. – Эти проблемы решаются в течение нескольких часов! Никаких усилий не будет! Разве что Совет Ватикана… Но и это можно…
– Тем более! – перебила логус.
– Позвольте напомнить вам, – впервые подал голос грамор, – что если об этом разговоре прознает Дайрон, до мемуаров не дойдет!
Наступила тишина.
Гости сразу поубавили пыл. Однако я особой радости не почувствовал.
– Разумная предосторожность! – Успокаивающе сказал мужчина. – Однако, слова уважаемого не лишены здравого смысла! Именно человеческий Бог наша главная проблема.
Слово «человеческий» он выделил интонацией. Вторая ошибка? Или сознательная оговорка?
– И как вы собираетесь решить ее? – саркастически прищурился масон, опираясь локтем на стол. – При помощи убеждений? Или… молитв?
– Предоставьте это мне. – Пожал плечами хозяин. – И пусть это вас не волнует! Кстати говоря, с «Дланью Господа» уже покончено!
– Бесспорно, новость хороша, но вряд ли все так просто! – Заметил грамор, странно причмокивая клювом. – Несколько лет назад он уничтожил целую ветвь нашего рода за проступок двух отщепенцев. И уничтожил жестоко! Убивая всех!.. За считанные секунды! Нет, в данном случае, мы не пойдем на риск… Нет, не пойдем… Что вы собираетесь делать?
– Предоставьте это мне. – Повторил мужчина. – В самое ближайшее время я поставлю точку и в этом вопросе.
– Это не ответ! – Негромко произнес гул. – Уходя от самого главного вопроса, вы грешите против логики! В кампании такой важности не может быть интимных замыслов! Либо вы принимаете нас за глупцов, либо не сообщаете всего…
– Действовать нужно сообща, иначе за вами просто никто не пойдет!.. – подхватила Шарлотта. – Сейчас ваш план по меньшей мере… фантастичен.
– У вас есть два часа, чтобы убедить нас, – твердо сказал Хашшас. – Я не ошибусь, если от лица присутствующих здесь скажу, что все мы здесь потому, что нам любопытно услышать ваше предложение. А вовсе не из-за тех жалких сорока миллионов! Так что будьте любезны проявить ваше красноречие в полной мере! И откровенно говоря, если вы нас не сможете убедить, самое разумное, что я мог бы сделать, это сообщить… – Он указал вверх. – Я согласен с уважаемой госпожой,…
Он поклонился Шарлотте. Она благосклонно кивнула ему в ответ.
…на сегодняшний день возможности противостоять Дайрону – нет. Правда, он двадцать лет не давал о себе знать, но что такое для Бога даже пятьдесят лет?
Он пожевал губами.
– А если вы каким-то чудом и воплотите ваш замысел в жизнь, то достигнув задуманного…
– …удивитесь, как много паразитов слетелось на ваш огонек! – закончил маркиз. Слова давались ему с трудом.
– И самое главное, почему мы должны вам верить? – добавила Шарлотта, обеспокоено глядя на своего недавнего собеседника.
Мужчина внимательно слушал их, не проронив ни звука, а затем некоторое время обдумывал эти слова.
– Вы правы, – наконец сказал он. – Нужны вещественные… Итерро. доказательства… Аушар. Что я и… Шайсу… собираюсь вам… Райзс… в ближайшее Анторре. время… Эолос… Предоставить!
В моей голове параллельно вели разговор двое. Организатор этого собрания и второй, говоривший на неведомом мне языке.
Вот и третий знак. Гости поняли, что это значит? Разумеется, нет.
Однако это значило очень многое. С лиц присутствующих, исключая, разве что нана, словно сползали скептические улыбки, уступая место неприкрытому удивлению. Вернее сказать, мысленные улыбки. Внешне, конечно же, все оставались невозмутимыми.
Чувства Дайрона подсказали мне, что наши импровизированные саркофаги подвергаются мощному излучению.