– А ты откуда, Марго? – спросил я. – Из какой страны, то есть.
– Холихед, Уэльс. – Ответила она. – Почему ты спрашиваешь?
– Да так, интересно.
Повисла неловкая пауза.
– Ладно, – я подхватил сумку. – Пойду поздороваюсь.
Девушка кивнула, и осталась сидеть, откинув голову и закрыв глаза, словно загорала в шезлонге на пляже.
Я зашел внутрь.
Огромная, до самой крыши, комната, или правильнее будет сказать, помещение, по периметру которого, как и на улице, шли галереи и балюстрады.
Словно в древнем торговом центре.
Мощеный мраморными плитами пол, которые род Барода за века владения поместьем отполировал своими нежными ножками до блеска.
Вокруг в кажущемся беспорядке были разложены покрывала, ковры и прочая фигня, столь любимая раджами и визирями.
Слева вела наверх широкая каменная, отделанная деревом лестница.
Все привычные мне лестницы такого рода обычно заканчивались чем-то вроде подпирающих перила стоек, увенчанных шарами.
Здесь же вместо шаров торчали головы птиц, увенчанные султанами пушистых перьев. Головы сильно напоминали павлиньи, вот только размером не совпадали – каждая была с футбольный мяч.
Даже у страуса нет такой башки! Может, это головы граморов? Пока что мне не довелось увидеть ни одного из них.
Не скрывая отвращения, я присмотрелся. Ничего общего с настоящими головами, кроме внешнего сходства у этих не было. Обычные поделки из дерева. Обычные, но неплохие, если честно. И страшные.
Не граморы, значит.
Тьфу! Уже мерещатся на каждом углу!
Поднявшись на второй этаж, я почувствовал присутствие Дайрона. И двинулся по опоясывающей зал галерее.
VII
Дайрон сидел по-турецки на белоснежной тигриной шкуре в одних видавших виды трусах в горошек и ловил лицом лучи восходящего солнца.
Остальная одежда была небрежно брошена рядом.
Я не удержался и хмыкнул. Уж слишком мало тощий мальчишка с выпирающими позвонками походил на медитирующих накачанных кинозвезд боевиков.
– Добрался? – не открывая глаз, спросил он.
– Угу. – Я огляделся вокруг.
– Можешь не разуваться, – разрешил Дайрон.
Я огляделся.
На стенах плохо нарисованные выцветшие портреты каких-то мужиков – представляющих, очевидно, достославный клан Барода.
Старинная мебель и кровать под балдахином. На столе тяжелые книги в серебряном тиснении. Я раскрыл одну из них, но не смог разобрать ни строчки блеклых каракулей.
– Как добрался? – поинтересовался Дайрон, не шевелясь.
Я громко захлопнул книгу.
– Мог бы и встретить.
– Мы же полчаса как расстались! Неужели ты соскучился?
Я обошел комнату, и перегнувшись через подоконник, выглянул наружу.
Ничего, кроме густых деревьев. Впрочем, прямо под окном возвышалось некое подобие старинной водокачки. Кованая, причудливо изогнутая ручка побурела от ржавчины.
– Есть новости? – вопросил я пустоту.
– Ты заслоняешь мне солнце, – послышалось из-за спины.
– Извини… Диоген. – Я отошел от окна.
Мальчишка не пошевелился. Он что, теперь заряжается от солнца?
– А что ты сказал Джейсону? – полюбопытствовал я. – У тебя, если я не ошибаюсь, дней-то было в обрез!
– Не ошибаешься. – Мальчишка со стариковским кряхтеньем вытянул ноги и потянулся. – Гранат.
– Понятно. – Разочарованно сказал я. – А где он?
Дайрон кивком указал на прикроватный столик, на котором в выемке массивного бронзового подсвечника посверкивало что-то красное.
Я взял камень в руки. Прекрасно. Конечно, по сравнению с изумрудом, он, на мой взгляд, проигрывал, но и того, что я видел, было более, чем достаточно.
– Так что ж, у меня теперь два камня? – нагло спросил я.
– Да, конечно, – отозвался Дайрон.
Отлично. На «Бентли» я собрал.
– И на сколько потянет эта радуга? В полном комплекте? – деловито спросил я.
Мальчишка стал одеваться.
– Не знаю… По сегодняшним расценкам, пожалуй, на миллиард.
– На сколько? – переспросил я.
Дайрон обернулся, и посмотрел на меня.
– А в чем дело?
– Да ни в чем…
– Хочешь построить за миллиард царствие Божие? – поинтересовался мальчишка. – На отдельно взятой территории?
– Сомневаюсь. – Я подкинул гранат на ладони. – Продать это невозможно. Да и бессмысленно.
– А пожертвовать на благотворительность? – хитро спросил Дайрон.
– Да какая там благотворительность! Сейчас, батенька, этого мало: нужно еще проконтролировать, куда пойдут эти деньги!.. Ты еще скажи: в церковь!
– А с чего такой скептицизм?
– А с какого перепугу? Что, церковь-то сильно тебе помогала? Тамплиеров щемили, индульгенциями торговали, и вообще… столько людей пожгли на кострах – дровами теми полстраны несколько лет отапливать можно было! Есть от нее толк? Я имею ввиду…