Дождь снова зарядил, и в ушах Рэндела приятно разлился белый шум от ударяющихся о скалы капель, заглушив это порядком поднадоевшее за последние трое суток шуршание, которое он сам же и издавал.
Чем старше он становился, тем больше ему приходилось проводить времени в облюбованной пещере, потому что габариты крыльев всё ещё увеличивались и передние лапы или зубы попросту уже не доставали до лопаток и хребта, а чешуя чесалась там как назло сильнее всего. Вот и приходилось позорно – словно блохастый пёс! – тереться о горную породу в надежде не только кратковременно унять зуд, но и снять ещё немного чешуйчатой кожицы. К счастью, после этой линьки, по всем правилам, рост у него должен был прекратиться.
Дождь усиливался, до чуткого слуха Рэндела стали доноситься звуки ударяющихся о прибрежные скалы волн – начинался шторм. Раздался первый раскат грома, из-за которого дракон сперва и не услышал эхо несмелых, затихающих постепенно шагов, отскакивающее от каменных стен пещеры.
Конечно, технически пещера Рэнделу не принадлежала, но драконы неспроста славились жутким собственничеством, поэтому, как только он убедился, что шаги чужака и быстрое запыхавшееся дыхание ему не причудилось, желание узнать личность того, кто посмел вторгнуться на занятую им территорию, возникло незамедлительно.
– Кто здесь? – прогудел Рэндел, стараясь придать своему голосу побольше угрозы, но связками он не пользовался с самого начала линьки – три дня, поэтому получилось не очень угрожающе, а потом и вовсе пришлось отфыркиваться от попавшей в лёгкие каменной пыли.
– Простите, – крикнул тоненький голосок и шаги затихли совсем, – я… Я не знал, что эта пещера уже занята, просто… – голосок на секунду умолк смущённо, а затем словно покатился кубарем с горы, – просто на берегу начался сильный дождь, а мама мне не разрешает гулять в дождь, потому что можно простудиться, но когда я ушёл на пляж, дождя не было, а теперь он есть, а до деревни долго идти, и если я сейчас пойду домой, то промокну до нитки, хотя я и так промок до нитки, но если мама узнает, то будет очень ругаться, потому что она мне не разрешает гулять в…
– Дождь, – закончил вместе с голоском Рэндел, уловив основную мысль, а заодно и остановил поток нескончаемой информации, одного только понять не мог – почему шаги затихли, – а ну подойди ближе, – прогудел он.
Шуршание в пещерном проходе возобновилось, но передвигался незнакомец до смешного медленно, а когда перед Рэнделом возникла крохотная фигурка, державшаяся пальчиками за одну из стен, стало понятно, что для человеческого незнакомца – а это был именно он – в пещере слишком темно. Рэндел повёл носом и уловил тонкий запах горного газа, нашёл источник и дыхнул на него несколькими искрами. Теперь грот освещался тусклым сизым светом, и человек – предположительно детёныш – смог осмотреться.
Как только взгляд его наткнулся на одну из задних лап Рэндела, незнакомец замер, и взгляд его медленно заскользил вверх. Рэндел прижмурился одним глазом и поморщился, ожидая громкого и высокого вопля, но с удивлением услышал только удивлённый вздох. Пришлось раскрыть зажмуренный глаз и посмотреть себе под ноги. Детёныш глядел на него во все глаза, а как только встретился с драконом взглядом, то изобразил жутко низкий поклон.
– Здравствуйте, Господин Дракон, – пролепетал тот, глядя в камушки под своими ногами, – меня зовут Томиас Доран из рода Высокогорных Джонсов.
– Ты зачем мне имя своё полное назвал? – удивился Рэндел, у драконов это было, мягко говоря, не принято, – и поклонился…
– Папа говорит, – выпрямился Томиас Доран из рода Высокогорных Джонсов, – что при встрече с высокопоставленным господином всегда надо кланяться и представляться своим полным именем, а потом добавлять, “но вы можете звать меня просто Томи”, ой! – закрыл ладошкой рот он, – забыл добавить! Господин, Дракон, вы можете звать меня просто Томи.
– Хорошо, Томи, – кивнул Рэндел и заметил кое-что очевидное, – но ведь я не высокопоставленный господин.
– Разве? – удивился Томи, – но вы ведь высокий, и, насколько мне видно, вы сейчас стоите…
Рэндел расхохотался неожиданно громко и заразительно даже для себя:
– Что ж, с этим поспорить трудно, – улыбнулся он, – а что же насчёт господина? С чего ты взял, что я господин?
– Ну как же, – с почтением принялся объяснять Томи, – вот у вас на шее висит большое колье, на лапе – браслет, а в ухе блестит драгоценная серьга – такие украшения бывают только у господ.
Рэндел смутился – на линьку он отправился буквально голым, и если эти побрякушки вызывали у человека такой трепет, то каково ему будет увидеть Рэндела во всём его обмундировании.
– А у меня тоже есть украшения! – вернул его из мыслей Томи и вынул из за пазухи какой-то шнурок. Для того, чтобы разглядеть, что на нём висело, Рэнделу пришлось согнуться в три погибели и прищуриться. Вблизи детёныш оказался не только маленьким, но ещё и совсем-совсем юным – примерно как двухнедельный котёнок – нашёл нужное сравнение Рэндел, потому что в человеческих исчислениях ничего толком не понимал. А на шнурке висел обычный акулий клык. В нём, правда, не было ни магии, ни драгоценных камней, но почему-то аура от него исходила как от настоящей драгоценности.
– Тебе оно очень дорого, – сделал вывод Рэндел, уложив могучую голову прямо на отполированные волнами и временем камни, чтобы поудобней разглядывать Томи. Дракон вдруг заметил, что вся голова у того размером с его глазное яблоко, не больше.
– Это так, Господин Дракон, – смутился под пристальным взглядом Томи и пояснил, – папа привёз этот трофей мне из дальнего плавания.
Детёныш внезапно вздрогнул и обхватил себя руками, но явно не от страха, и Рэндел понял ещё кое-что:
– Ты промок до нитки, кроха! Стой смирно и не шевелись.
Томи послушно замер, а Рэндел набрал в лёгкие побольше воздуха и выдохнул через ноздри тёплый поток прямо на него – через секунду тот уже был полностью сух.
– Спасибо вам, Господин Дракон, – радостно воскликнул Томи.
Смешной какой – подумалось Рэнделу.
– А вы тоже здесь от дождя прячетесь? – спросил тем временем детёныш.
– Нет, дождь мне нипочём, – честно ответил дракон.