Мне б унять ломоту онемелых колен,
А ночной разговор — ерунда, дребедень!
Вот встаю во весь рост. Вот и я на земле.
Вот и мой, наконец, начинается день.
1936
СЕВАСТОПОЛЬ
Где-то затихли.
Запели.
Захлопали.
Морс гремит.
Издевается.
Светится.
— Странно, не правда ли?
Вдруг —
в Севастополе!
Как это нас
угораздило встретиться?..—
Пена
в лицо опаленное брызнула.
Берег распластан
песчаною шкурою.
— Стало быть,
все начинается сызнова?
Сядем,
судьба вы моя белокурая! —
Вѐрхом проносится,
низом проносится
Волн
равномерная
разноголосица
Катятся по морю
волны, как по полю,
От Севастополя
к Константинополю.
1936
ОКРАИНА
Не девица с коромыслом
За водой
И не парень за девицей
Молодой,—
По булыжной по корявой
Мостовой —
Сухопарый, как фонарь,
Городовой.
В штукатурке осыпающейся
Дом
С трехкопеечным на вывеске
Гербом.
Кто-то песню напоследок
Приберег
Подле дома — тротуара
Поперек:
«Где вы, барышня, в которую
Влюблен?..
Ваши брови подмалеваны
Углём.
Вам бы пряник, вам бы стопочку
Вина!
Рупь-целковый ваша красная
Цена!»
По рассказам старожилов,
По кино
Я с тобою познакомился
Давно.
И люблю тебя,
Обиду затая,
Бесталанная окраина
Моя!
1936
1905 ГОД
Небо над окраиной
Синевою ранено.
Он войдет в историю,
Этот громкий день!
Солнце над окраиной
Как пятак надраено.
Сдвинула окраина
Кепку набекрень.
Главари легальные
Нынче ходят кисленькие.
У других же
Деловой разговор идет!
Это молодые
Вечники и висельники.
Это подмастерья
Каторжных работ.
Это бой разгуливает —
До краев нальются им!
Из вихлястых браунингов
Садят на бегу.
Это заалевшие
Во славу революции
Первые подталины
Крови на снегу.
1936
ШАРМАНКА
Наш двор асфальтирован, прост и суров.
Над крышей — шары из лиловых паров.
Громадами улиц расплющенный гном,
Бесстрастный шарманщик стоит под окном.
То стонет шарманка, то блеет козой,
То сладкой звенит молдаванской слезой.
Он крутит — Гаврила! А мы, простаки,
Из окон бросаем ему пятаки…
Взойди на четвертый на трудный этаж,
Где я ревизую свой скудный багаж,
Где я ничего от тебя не таю,
Где я романтичен — и клятву даю:
Узоров не ткать. Славословий не прясть.
Быть вечно голодным. Терпеть, но не красть.
А если бесстрастия ляжет печать —
Найти в себе мужество, чтобы молчать.
1936
ДОЖДЬ В ГОРАХ
Стоял туман.
Томило.
Пáрило.
Овечьи звякали копытца.
Меня дорога измытарила,—
Я сел,
И сван мне дал напиться.
Невнятных лет,
С дубленой кожей,
Он был ни молодой, ни старый….
С утра туман стоял.
А позже
Я снова встретился с отарой.