Мачита крепче сжал в руке корзинку, где лежали нож для колки льда и два миллиона долларов. Подошла его очередь, он заплатил за билет и поднялся на платформу перед пещерой ужасов. Хихикающий мужчина и его тучная жена втиснулись в вагончик на двоих перед ним, старый служитель с простуженным носом опустил предохранительную планку, накрывшую их ноги, и толкнул большой рычаг, торчавший из пола. Вагончик покатился вперед по рельсам и скрылся за вращающимися дверями. Вскоре из темноты послышался пронзительный визг женщины.
Мачита сел в следующий вагончик. Он расслабился и улыбнулся, подумав о предстоящей поездке, и вдруг вспомнил детство. Он катался тогда на таких же вагончиках, и светящиеся баньши выпрыгивали из темноты.
Мужчина не обратил внимания на служителя, нажавшего на рычаг, и никак не отреагировал, когда старик ловко запрыгнул в вагончик и опустил предохранительную планку.
— Надеюсь, вы получите удовольствие, — произнес голос.
Мачита узнал Эмму.
Таинственный информатор вновь воспользовался невнимательностью майора. Теперь надежды на то, что ему удастся совершить чистое убийство, практически не осталось.
Эмма быстро обыскал Мачиту.
— Вы поступили мудро, когда пришли на встречу без оружия, мой дорогой майор.
«Очко в нашу пользу», — подумал мужчина.
Его руки продолжали сжимать корзинку, прикрывая нож.
— У вас есть план операции «Дикая роза»? — официально спросил он.
— А у вас есть два миллиона американских долларов? — поинтересовался окутанный тенями Эмма.
Мачита колебался, а потом невольно нырнул вниз, когда на них стала падать груда бочек, остановившихся всего в нескольких дюймах от их голов.
— Здесь… в корзинке.
Эмма вытащил конверт из внутреннего кармана грязной куртки.
— Вашему боссу будет интересно это почитать.
— Жаль, что информация стоит так дорого.
Майор начал просматривать документы из конверта, когда пара жутко накрашенных ведьм с пронзительными воплями выпрыгнула перед вагончиком. Эмма не обратил ни малейшего внимания на восковые фигуры, открыл корзинку и в пурпурном свете принялся рассматривать наличные. Вагончик катился дальше, ведьмы скрылись из вида при помощи потайных пружин, и туннель вновь погрузился в темноту.
«Пора!» — подумал Мачита.
Он выхватил нож для колки льда из тайника и ударил в то место, где, по его прикидкам, должен был находиться правый глаз Эммы. Но именно в этот миг вагончик резко свернул, вспыхнул оранжевый свет, и появился бородатый сатана, который угрожающе размахивал вилами. Этого оказалось достаточно, чтобы Мачита промахнулся. Нож для колки льда ушел в сторону, и его кончик вонзился в лоб, над бровью Эммы.
Ошеломленный информатор закричал, отбросил руку Мачиты в сторону и вытащил из головы клинок. Мачита выхватил бритву и попытался ударить Эмму в горло. Однако его запястье наткнулось на вилы, и раздался треск ломающихся костей.
Дьявол оказался настоящим, он был сообщником Эммы. В ответ Мачита откинул предохранительную планку, ударил двумя ногами демону в пах и почувствовал, как его каблуки глубоко вошли в мягкую плоть. Затем вагончик вновь свернул в темноту, и дьявол остался позади.
Мачита повернулся к Эмме, но тот исчез. Несколькими метрами левее сверкнул луч солнца — дверь открылась и закрылась. Эмма сбежал, прихватив с собой корзинку с деньгами.
ГЛАВА 28
— Ужасная глупость, — заявил полковник Джумана со злобным удовлетворением. — Прошу прощения, генерал, но я вас предупреждал.
Лусана задумчиво смотрел в окно на марширующих на лужайке солдат.
— Всего лишь ошибка, полковник, ничего больше. Мы не проиграем войну из-за потери двух миллионов долларов.
Потеющий Томас Мачита сидел за столом и неотрывно смотрел на гипс у себя на запястье.
— Нельзя было предвидеть…
Он застыл, когда Джумана с перекошенным от ярости лицом вскочил на ноги, схватил конверт Эммы и швырнул в лицо Мачиты.
— Нельзя было предвидеть, что тебя подставят? Глупец! Ты прекрасный разведчик — и оказался не способен убить человека в темноте. Ты отдал ему два миллиона долларов за конверт с описанием процедуры по уборке военного мусора.
— Достаточно! — рявкнул Лусана.
Наступила тишина. Джумана сделал глубокий вдох, а потом медленно вернулся к своему стулу. В его глазах кипел гнев.