— Африканская секция не ждет, пока все зарастет плесенью, — с важным видом заявил Госсар.
— Мне нужно что-то знать перед тем, как я прочитаю документы?
— Там нет ничего существенного. Все, как ты и предполагал: бредни курильщиков опиума.
— Значит, Хайрам Лусана говорил правду.
— В том смысле, что такой план существует, — ответил Госсар. — Тебе понравится сюжет. Идея интригующая.
— Ты разбудил мое любопытство. Как именно южноафриканцы, делающие вид, что представляют АРА, намерены провести рейд?
— Извини, — сказал Госсар и коварно улыбнулся. — Я не могу посвятить тебя в суть, тогда ты не станешь читать.
Джарвис бросил на него обеспокоенный взгляд.
— А ты полностью доверяешь своему источнику?
— У меня проверенный источник. Очень странный тип. Действует под необычным кодовым именем Эмма. Мы так и не смогли установить его личность. Однако его информация неизменно оказывается правдивой. Он готов ее продать всякому, кто согласится платить.
— Похоже, ты выложил приличные деньги за план операции «Дикая роза».
— Вовсе нет. Мы получили план вместе с пятью другими документами. И за все заплатили десять тысяч долларов.
Когда фотографии вывалились из сушилки в корзину, Сэм Джексон аккуратно разгладил уголки, чтобы они не пострадали. Это был высокий черный мужчина с волосами, заплетенными в косички, молодым лицом и длинными тонкими пальцами. Он передал фотографии Даггату и стащил через голову передник.
— Вот все, что у меня есть.
— Сколько? — спросил Даггат.
— Около тридцати, на которых хорошо видны лица. Я изучил все контактные отпечатки при помощи увеличительного стекла. Остальные бесполезны.
— Жаль, что они не в цвете.
— В следующий раз вам придется сделать так, чтобы свет был не только голубым, — заявил Джексон. — Возможно, он создает сексуальное настроение, но едва ли способствует передаче ярких цветов.
Даггат внимательно изучил черно-белые фотографии размером восемь на десять. Потом просмотрел их во второй раз. После третьего отобрал десять штук и положил в портфель. Оставшиеся двадцать вернул.
— Сложи вместе с негативами и контактными отпечатками в конверт.
— Вы заберете все с собой?
— Я думаю, будет лучше, если материалы останутся только у меня. Ты не согласен?
Очевидно, у Джексона было другое мнение. Он бросил на Даггата смущенный взгляд.
— Послушайте, фотографы никогда не отдают свои негативы. Вы ведь не собираетесь их продать? Я не против сделать несколько порнографических снимков для хорошего клиента, но не собираюсь жить на такие продажи. Мне не нужны проблемы с полицией.
Мужчина наклонился к Джексону так, что их лица разделяло всего несколько дюймов.
— Я конгрессмен Соединенных Штатов Фредерик Даггат. Ты меня понял, брат?
Несколько мгновений тот не отводил от него взгляда, потом опустил глаза и стал смотреть на следы химикатов на покрытом линолеумом полу. У Даггата были все козыри, не говоря уже о власти конгрессмена.
Фотографу ничего не оставалось, как согласиться и отдать все.
— Ну, как знаете, — сказал он.
Даггат кивнул, а потом, словно отбросив возражения Джексона, небрежно улыбнулся.
— Буду признателен, если ты поторопишься. В моей машине сидит прелестная, но нетерпеливая леди. Она не любит, когда ей приходится долго ждать. Если ты понимаешь, что я имею в виду.
Джексон сложил негативы, контактные отпечатки и фотографии в большой конверт из оберточной бумаги и протянул партнеру.
— А как же моя плата?
Даггат вручил ему банкноту в сто долларов.
— Мы договаривались на пятьсот, — напомнил Джексон.
— Считай, что твои труды пошли на пользу родины, — сказал конгрессмен и зашагал к двери. — И еще одно: если не хочешь неприятностей в будущем, тебе лучше забыть об этом эпизоде.
— Как скажете, конгрессмен. — Ничего другого фотографу не оставалось.
Даггат кивнул и ушел, аккуратно закрыв за собой дверь.
— Сраный сукин сын! — проворчал сквозь зубы Джексон, доставая второй комплект фотографий из ящика письменного стола. — Ты свое получишь!
Жена Дейла Джарвиса не возражала против его привычки читать в постели. Она поцеловала его на ночь, повернулась спиной к лампе, стоявшей на его тумбочке, приняла позу эмбриона и очень скоро заснула.
Мужчина подложил под спину пару подушек, подвинул лампу под нужным углом, спустил пониже бифокальные очки, как у Бена Франклина, поставил папку, принесенную Джоном Госсаром, на колени и начал читать. По мере того, как он переворачивал страницы Джон делал пометки у себя в блокноте. В два часа ночи он закрыл папку с описанием операции «Дикая роза».