– Ай! Ой! – вдруг раздалось с берега, словно плеснули ведром холодной воды. Пара вздрогнула. Вася смущенно отвела взгляд, щеки горели огнем.
– Что там еще стряслось? – прорычал Алекс.
В следующее мгновение они уже бежали к озеру. По берегу метался Георгий, истошно вопя и указывая в воду.
– Что случилось? – спросила Василиса.
– Мои записи! – Гера ткнул пальцем в кейс, покачивающийся на волнах. – Я плавать не умею!
– Вот же черт! – Алекс сорвал рубашку, скинул джинсы и бросился в воду.
Несколькими мощными гребками он достиг кейса и поплыл обратно.
– Бр-р-р! Вода – ледяная! Держи, растяпа! – крикнул Алекс незадачливому гению.
– Спасибо! – Георгий прижал к себе драгоценную сумку, словно это был Святой Грааль. – Я шел, тут филин вылетел, я споткнулся и выронил кейс.
– Ходи в следующий раз другой дорогой, – прорычал Алекс.
Он вытер рубашкой струйки воды, стекающие по рельефным мышцам. Василиса видела немало атлетов, но Wolf был другим, особенным. Она не могла понять, в чем дело, но его фигура притягивала взгляд, словно магнит.
– Бр-р-р! – Алекс тряхнул головой, и капли полетели в девушку.
– Надо домой, а то замерзнешь, еще заболеть не хватало, – опомнилась Вася.
– Я закаленный, детка, – пошутил Алекс. – А если честно, не думал, что вода такая холодная.
– Осень, погода обманчива, да и родники тут, – пояснил Георгий. – Вам и правда лучше согреться.
– Иди уже, "гений", без твоих советов обойдусь, – огрызнулся Алекс.
Он бросил взгляд на Василису, подхватил одежду и направился в сторону дома.
– Туда? – обернулся он к девушке.
– Да-да, за мной, – Вася ускорила шаг и вскоре вывела его к боковой двери.
– Прошу, – даже мокрый и в одних боксерах Алекс оставался галантным кавалером, открывая перед Василисой дверь.
– Спасибо, – девушка быстро проскользнула внутрь и направилась к лестнице.
Через минуту они стояли у двери комнаты Алекса.
– Я тебе сейчас чаю принесу, – Васе почему-то было не по себе, словно это она была виновата в том, что Алексу пришлось искупаться в ледяной воде.
– Мне, – поправил он. – Мы же давно перешли на "ты".
– Тебе чаю, – повторила она и поспешила на кухню.
Там Даша домывала посуду под моральную поддержку мужа.
– Что случилось? – спросила она, заметив ее взволнованный вид.
– Гера в воду кейс с документами уронил, Алексу пришлось нырять. Вода, сама понимаешь, не летняя.
– Да уж, – покачала головой женщина. – И как он?
– В комнате, хочу ему чаю сделать, чтобы согрелся, – сказала Вася.
– Лучше коньячку, – вставил дядя Макс.
– Тебе бы все коньячок, – фыркнула жена. – Чай – это хорошо.
Даша поставила чайник и помогла племяннице найти заварку.
Поставив на поднос чайник, чашку, розетку с вареньем и, немного подумав, добавив бутылку коньяку, Вася направилась наверх.
Тем временем теплый душ согрел и привел Алекса в чувство. Но вместе с теплом вернулись и мысли о серых глазах, внимательно смотрящих на него. Вместе с желанием вернулась и злость на Георгия. В сердцах стукнув кулаком в стену, Алекс вылез из душа.
Как раз в этот момент в дверь постучали.
– Да-да, – отозвался он.
Дверь открылась, и на пороге возникла Вася с подносом в руках.
– Я тут чай п-р-и-н-е-с-л-а, – запнулась девушка, застыв на месте.
Глава 17
Перед Василисой, словно изваянный древним скульптором, предстал Алекс, облаченный лишь в одно полотенце. В утреннем свете каждая мышца его рельефного тела казалась совершенной, а скромное прикрытие лишь дразнило воображение, пробуждая в девушке бурю фантазий. Фантазия, как выяснилось, у нее была богатая, даже слишком. Вася, зардевшись, отвела взгляд.
– Простите, ой… прости, я не думала, – пробормотала она, запинаясь. – Я тут чай принесла, а то простынешь еще.
– Ставь чай, – Алекса забавляла и приятно удивляла растерянность девушки.
Васюша торопливо водрузила поднос на стол и уже было собралась ретироваться, как услышала:
– А почему чашка одна? Разве ты со мной чаю не попьешь?
– Нет, спасибо, – Вася медленно, словно крадучись, пятилась к двери. Этот гад, похоже, и не думал одеваться.
– Не-а, так не выйдет, – Алекс смотрел в упор и довольно улыбался, словно играя с ней в кошки-мышки. – Хочешь гостя обидеть?
– Но чашка всего одна, – девушка ухватилась за соломинку, как утопающий за спасательный круг. Она чувствовала, как пылают не только щеки, а все ее тело охвачено жаром смущения и чего-то еще, более волнующего.