— Лабораторию мы, безусловно, покажем, – неожиданно смягчил ситуацию Максим, нарушая гнетущую тишину. – Но лишь внешний периметр. Внутрь – строго по спецпропускам.
Алекс кивнул, но в его глазах мелькнул хищный огонек нескрываемого любопытства.
После завтрака процессия двинулась к отдельно стоящему зданию, укрывшемуся в объятиях густых зарослей, словно таинственный артефакт. Георгий встретил их у входа, нервно теребя дужку своих очков.
— Василиса, ты даже представить себе не можешь, что я вчера обнаружил! – возбужденно выпалил он, но тут же осекся, заметив Алекса.
— Рассказывай, – мягко подтолкнула его Вася.
— Я нашел способ значительно ускорить реакцию без малейшей потери качества! Но система неожиданно зависла, и теперь я не могу…
— Покажешь потом, – прервал его Максим. – Сейчас – экскурсия.
Георгий покорно кивнул и распахнул дверь, впуская их внутрь.
Лаборатория оказалась высокотехнологичным святилищем, заполненным мерцающими дисплеями, хрупкими колбами и пробирками, а также множеством других диковинных устройств, чье назначение было понятно лишь избранным. Алекс внимательно изучал каждую деталь, но его взгляд, словно магнит, тянулся не к технике, а к… Василисе.
Она стояла рядом с Георгием, увлеченно погрузившись в объяснение принципа работы сложной системы защиты, и Алекс не мог оторвать глаз от ее рук – ловких, уверенных, с тонкими, музыкальными пальцами, танцующими над клавиатурой.
— Мистер Дэвис? – Максим вырвал его из оцепенения. – Желаете взглянуть на архив данных?
— Да, конечно, – рассеянно ответил Алекс, тщетно пытаясь скрыть смущение, словно школьник, пойманный за подглядыванием.
Василиса насторожилась. Архив – это территория, отмеченная лишь для самых близких.
— Архив – только для своих, – резко отрезала она, скрестив руки на груди, словно неприступная крепость.
Алекс вскинул бровь, задетый ее категоричным отказом.
— Я полагал, мы здесь ради абсолютного доверия.
— Доверие – это когда не вторгаются туда, куда не приглашают, – парировала она, не отводя испытующего взгляда.
В глазах Алекса вспыхнул недобрый огонек, словно искра, готовая воспламенить сухой хворост.
— А поцелуй – это когда вторгаются туда, куда безумно хочется?
В повисшей, звенящей тишине было слышно лишь тихое потрескивание приборов. Георгий неловко закашлялся, Максим резко отвернулся, словно боясь увидеть реакцию Василисы, а Вася почувствовала, как кровь обжигающей волной приливает к лицу, раскрашивая щеки ярким румянцем.
— На этом наша экскурсия завершена, – процедила она сквозь зубы, собирая по крупицам остатки самообладания. – Гера, проводи их.
И, не дожидаясь ответа, стремительно покинула лабораторию, с силой захлопнув за собой дверь, словно оборвав связующую нить.
Алекс не стал ее преследовать. Вместо этого он направился к озеру, где вчера купался, и, опустившись на берег, погрузился в глубокие раздумья, словно в омут.
Он вновь все разрушил. Снова повел себя как импульсивный мальчишка, не умеющий совладать со своими чувствами.
Но, черт возьми, он не мог так просто отступить. Что-то в этой женщине цепляло его за живое, пробуждало чувства, которые он давно похоронил в самой глубине души, словно драгоценные сокровища в потайной шкатулке.
Вечером, когда все разошлись по своим комнатам, он постучал в дверь Василисы, с замиранием сердца ожидая ответа.
— Кто? – донесся из-за двери ее приглушенный, словно приглушенный шепот звезд, голос.
— Тот, кто пришел просить прощения, – искренне ответил Алекс, не отрывая взгляда от двери, словно ожидая чуда.
Дверь медленно приоткрылась. Вася стояла на пороге в шелковой пижаме, с влажными волосами, собранными в небрежный пучок – видимо, только что вышла из душа, окутанная облаком едва уловимого аромата.
— Говори, – сухо бросила она, не приглашая войти, словно воздвигая невидимый барьер.
— Я вел себя как законченный идиот, – честно признался Алекс, не отводя от нее взгляда. – Но только потому, что ты лишаешь меня рассудка.
Василиса скрестила руки на груди, демонстрируя неприступность, словно неприступная скала, омываемая волнами.
— Это не оправдание, – холодно заметила она, словно замораживая воздух вокруг.
— Я знаю, – Алекс провел рукой по волосам, чувствуя себя растерянным, словно мальчишка, впервые столкнувшийся с силой любви. – Я привык, что женщины… другие. А ты…