От потери крови и ледяного шока я начала терять сознание. Слышала только какие-то звуки напоминающие драку стаи собак. Повернуться и посмотреть, что происходит, я уже не могла. И только в отражении водной глади периодически мелькали черные фигуры. С трудом я разглядела силуэт этого чудовища и огромного, как сам медведь – черного волка. Глаза закрылись.
Сколько времени прошло я не знаю, но я почувствовала, как меня поднимают. Открыв глаза, я увидела озадаченного, испуганного и в то же время очень злого Стаса.
Он поставил меня на ноги и закинул правую руку на свою шею. Я невольно улыбнулась, на что в ответ получила разочарованный взгляд.
Я, почувствовав себя неловко, убрала руку и решила идти сама.
- Ты идти сможешь? – прозвучал обеспокоенный бархатный голос
- Да! – с уверенностью произнесла я.
Сделав шаг вперед, мое обессиленное тело начало падать. Я приземлилась на колени. Ко мне подбежала лиса и ласково лизнула мою окровавленную руку.
- Ты спасла меня! – прозвучал тонкий и нежный голосок – спасибо тебе.
Это явно сказал не Стас. Похоже, мне хуже, чем я думала, со мной уже лисы разговаривают. Усталость одолела меня, и глаза непроизвольно закрылись.
ГЛАВА 8
Нагваль
Парной спертый воздух заполнял легкие. Сквозь непроглядную тьму начал, туманно, проходить теплый свет. В ушах звучал пронзительный гул.
- Yah kaise sambhav hai? – заглушил звон низкий голос
- Kuchh bhee sambhav hai mera ladaka, – послышался следом другой, более спокойный тембр
- Aur ab kya karana hai?
- Ham dekhenge.
Перед глазами наконец появилась более четкая картинка – деревянные доски. Я повернула голову в сторону голосов и увидела два размытых силуэта, один из которых немедленно убежал. Второй повернулся ко мне, по видимому лицом, и спокойной произнес: - еще рано.
Глаза вновь заполнились тьмой.
Опять знакомый спертых воздух. Глаза открылись, с ощущением, как будто я проспала на работу. Голова была тяжелая, но светлая. Я поняла, что лежу на спине. Посмотрев налево, где по всей руке переполняли неприятные ощущения, как будто бы упала в куст крапивы, я увидела, что конечность полностью была перевязана бинтом. Все щипало и чесалось. Бинт напоминал мне митенки, которые было модно носить в моем детстве, только он был от плеча. Мы искали их в каких можно магазинах, подешевле, и покупали на сэкономленные деньги от обедов. Я даже экономила деньги на транспорт и ходила пешком, хотя мне это не составляло особого труда.
Слева от меня была стенка на которой висели разные пучки и веники с травой, листьями и ветками. На разной высоте и в каком-то своем порядке, они составляли причудливый орнамент, который напоминал настенный ковер. Такой ковер был у бабушки, и я часто засыпала выглядывая в нем разные рожицы, пейзажи или фигуры и силуэты. Это было куда интереснее разных телевизоров, а уж тем более одной единственной программы которую смотрела бабушка. Дети моего поколения знают это теплое и захватывающее чувство.
Справа от меня было не большое помещение, с потолка которого так же висели разнообразные пучки растений. У дальней стенки располагался деревянный стол с разными пиалами, склянками, какими-то, толи хирургическими толи строительными приборами и, по всей видимости, лекарствами. Возле стола стоял человек, повернувшийся ко мне спиной, и чем-то усердно гремел.
Оттолкнувшись ногами от стенки, в которую они упирались, с большим усердием я села на свою деревянную лежанку. Дверь, которая оказалась от меня по правую сторону, в другом конце комнаты была прикрыта бордовой, слегка колышущейся шторкой.
Человек повернулся. Это оказался Риши, в руках он держал белую пиалу с какой-то, некрасивого цвета, кашицей.
- Ты уже встала? – спокойно поинтересовался он. - Но тебе еще рано много двигаться. Он подошел вплотную и протянул пиалу: - держи, выпей это.
- Что это? – внутри почувствовался страх и в горле образовался ком
- Это уменьшит боль в руке и поможет в регенерации крови, – так же невозмутимо произнес старик.
Я взяла пиалу, оказалось, она была сделана из какой-то кости, и выпила горько-сладкую кашицу. От ее послевкусия меня передернуло.
- Ты ее много потеряла, – продолжил мужчина.
- Я долго спала?
- Дня три.
- Ого, у меня наверно все волнуются, и на работе никто не предупрежден, – мои мысли прозвучали вслух.