В какой-то момент он едва заметно улыбнулся, и эта улыбка заставила Хань Юя содрогнуться. Он почувствовал, что сражается не с человеком, и даже не с демоном, а с чем-то гораздо более древним и могущественным.
Хань Юй взревел от бессильной ярости и обрушил на соперника шквал новых атак, пытаясь сломить его оборону. Но тот оставался непоколебим, двигался с грацией танцующего духа, его меч парировал каждый удар с легкостью, которая граничила с издевательством. Он не нападал, он лишь оборонялся, словно позволяя Хань Юю выпустить свой гнев, выдохнуть свою ярость.
Вдруг он сделал молниеносный выпад, его меч коснулся горла Хань Юя, оставив едва заметную царапину. По условиям турнира бой шёл до первой крови. Хань Юй замер, его глаза были полны ужаса и непонимания. Лис убрал меч, его взгляд оставался таким же жалостливым и меланхоличным.
«Видишь, смертный? Я не хотел причинять тебе вред. Но ты сам напросился…»
Бой был окончен. Сюань неспешно покинул арену. Хань Юй стоял, неподвижный, не в силах осознать своё поражение. Он, Хань Юй, был побежден наглецом, который даже не воспринимал его всерьез?
Трибуны молчали. Замерли судьи, и в наступившей тишине зло цокнул языкам один из преподавателей, поставивший на победу Ханя Юя. И тут оказалось, что один юный глупец, которого все отговаривали от нелепого поступка, Чжэнь Шао, всё-таки рискнувший поставить сто лянов на победу Сюань Си, теперь озолотился.
У госпожи Циньин перехватило горло. Сестрица Цинмэй уронила веер. Гао Шанцы, закусив губу, глядел на победителя. Тот вернул меч в бамбуковый ящик, окинул взглядом зрителей и, картинно взмахнув рукавами, воздел руки к Небу. Никто не заметил на легком ветру, что из рукавов вылетели несколько тоненьких лисьих шерстинок, и одна из них приземлилась на головку девицы Гао Шаньгуань, а другие вихрем пронеслись над рядами зрителей и судей. Ну, вылетели и вылетели, что ж такого? Однако тут всё вдруг заметили… как… как удивительно красив победитель…
И дело было не только в безупречных чертах, словно выточенных из слоновой кости, и не в уверенной грации движений, присущей лишь избранным. В глазах Сюань Си зажегся какой-то неземной огонь, делавший его похожим на сошедшего с небес божественного воина. Взгляд его стал пронзительным и всевидящим, а улыбка — обворожительной и покоряющей.
Девица Гао Шаньгуань почувствовала, как легкое дуновение коснулось ее щеки. Она не придала этому значения, пока не увидела, как изменилось выражение лиц окружающих. В их глазах плескалось восхищение и благоговейный трепет, направленные на Сюань Си.
Она удивленно обернулась и поняла, что все внимание приковано к победителю турнира.
Толпа загудела, словно пчелиный рой. Даже самые строгие судьи, видавшие виды, не могли скрыть восхищения. Имя Сюань Си, подхваченное ветром, пронеслось над площадью, словно заклинание. Каждая девушка мечтала оказаться в его объятиях, каждый юноша завидовал его славе.
Сюань Си, словно не замечая произведенного эффекта, плавно опустил руки и обвёл взглядом толпу. В его взгляде читалась мудрость веков и сила, способная сокрушить горы. Легкая полуулыбка тронула губы, словно он знал некую тайну, недоступную простым смертным.
В этот момент все поняли, что Сюань Си — живая легенда, рожденная на их глазах. Он — настоящий герой. И тоненькие лисьи шерстинки унеслись прочь, растворяясь в воздухе, исполнив свою таинственную миссию.
Гао Шаньгуань ощутила укол ревности, пронзивший её самолюбие. Она всегда считала себя центром притяжения, эталоном красоты и грации. Но сейчас, в свете внезапной славы Сюань Си, она почувствовала себя отодвинутой на второй план, забытой и незначительной. В её сердце зарождалось неприятное чувство, смесь зависти и восхищения, которое она не могла до конца понять.
Она попыталась разглядеть в Сюань Си что-то обыденное, человеческое, что-то, что могло бы развенчать его образ. Но чем больше она смотрела на него, тем сильнее чувствовала его внутреннюю силу и неземную красоту. Она видела, как на его лице играют отблески солнца, как ветер развевает его черные волосы, и как его глаза, словно два бездонных колодца, влекут в неизведанные глубины.
Внезапно Сюань Си перевел взгляд на Гао Шаньгуань. На мгновение их глаза встретились, и девица почувствовала, как по ее телу пробежал озноб. В его взгляде не было ни презрения, ни восхищения, лишь холодное спокойствие и монашеская отстраненность. Она почувствовала себя обнаженной, словно он видел ее насквозь, разглядывая самые тёмные уголки ее души.