Госпожа Циньин пригласила девицу в дом, чтобы всё обсудить. Внутри у неё все клокотало. Что? Эта девка сошла с ума? Принести этим браком ненавистному Сюань Си влияние и деньги? Такой брак означал конец всем её планам. Госпожа Циньин приказала принести чаю, и начала мягко уговаривать Гао Шаньгуань передумать. Ее старший сын непременно поправится…
Шаньгуань отпила глоток, благодарно кивнув хозяйке за угощение. Госпожа Циньин наблюдала за ней с натянутой улыбкой, стараясь не выдать бушующей внутри ярости. Она видела, как девица допила чашку и поднялась, и чувствовала злорадное удовлетворение. Шаньгуань твердо заметила, что всё уже решила, поблагодарила за чай и вышла. Госпожа Циньин с кривой улыбкой посмотрела ей вслед, шепча:
— Ты думала, что сможешь так просто предать нас? Отдать богатство этому выскочке Сюань Си? Нет, дорогая, я не позволю….
Она знала, что последствия могут быть ужасны, но месть была сладка, особенно когда речь шла о защите семьи и богатства. Потом госпожа Циньин вернулась в свои покои, где ее ждал Сюань Чан, младший сын. Он сидел, не подозревая о трагедии, разыгравшейся в другом конце дома. Она присела рядом с ним, нежно погладила его по волосам. Сюань Чан поднял на нее глаза, она прижала его к себе, чувствуя, как ее сердце разрывается от противоречивых чувств. Она совершила ужасный поступок, но сделала это ради их будущего. Она не могла допустить, чтобы Шаньгуань лишила их всего, что они имели.
— Сынок, ты должен понять, Сюань Си должен быть уничтожен. Пока он жив, наше положение в доме подобно паутине: сдует первым же ветром. Я покрою твои долги, только сделай это…
Госпожа Циньин понимала, что переступила черту, и пути назад уже нет. Она стала убийцей, и эта ноша навсегда останется с ней. Но она убеждала себя, что это было необходимо, что она поступила правильно, защищая свою семью. Она должна быть сильной ради Сюань Чана и больного Сюань Ли, должна обеспечить их будущее. Она поклялась себе, что ничто и никто не помешает ей в этом. Она будет бороться до конца, даже если ей придется запятнать руки кровью снова. Ведь семья — это самое важное, и ради нее она готова пойти на всё!
Лис, наблюдая за госпожой Циньин, только покачал головой. Поди же, останови эту лису…
Когда Гао Шаньцы с сестрой уехали, Сюань Циньяо подозвал к себе Сюань Си. На похоронах он наблюдал за домочадцами. Старший сын удивил его — и не только неожиданной победой на турнире, о которой он узнал почему-то из поздравлений соседей. Его удивлял сам вид сына: гордый поворот головы, величавая осанка, спокойный, исполненный достоинства взгляд. Такому вполне можно доверить управление семьей.
— Си-эр, ты так изменился…
— Ну что вы, отец, как это возможно?
— Но твоя победа на турнире…
— Мне просто повезло, — Сюань Си был любезен, но отстранен и холоден. Он, казалось, совершенно не обрадовался вниманию отца, и тут же сказал, что собирается сегодня вернуться в академию.
Сюань Циньяо растерялся. Он всегда считал сына ничтожеством, но сейчас в нём проступило что-то удивительное, властное и могучее. Сердце отца сжалось от неясной тревоги. Да, что-то изменилось. Сюань Си больше не был робким мальчиком, прятавшимся за спинами слуг. Теперь перед отцом стоял человек, излучавший уверенность, граничившую с высокомерием. И это высокомерие, как ни странно, внушало уважение.
— Погоди, сын, — окликнул он Сюань Си. — Я хотел поговорить с тобой о будущем семьи.
Сюань Си остановился, но не повернулся. Его спина выражала безразличие.
— Посоветуйтесь с госпожой Циньин, отец. Разве не она всё решает в ваших делах?
Эти оскорбительные слова прозвучали как опущенный с замаха топор. Сюань Циньяо почувствовал, как ускользает из рук нить контроля. Но он почему-то не смог возразить: язык просто прилип к гортани. Он всегда мечтал о том, чтобы передать бразды правления достойному наследнику, но теперь казалось, что сын брезгует принимать этот дар. В голове Циньяо зароились мысли: «Неужели он презирает меня? Неужели он видит во мне лишь слабого и глупого старика? Да, я часто шел на поводу Циньин, но…»
Сюань Циньяо нахмурился. Слова сына резанули слух, словно осколок стекла. Неужели все его усилия, все жертвы, принесенные ради процветания семьи, были напрасны? Ярость начала закипать в его груди, но он сдержался. Сейчас не время для ссор. Нужно понять, что движет его сыном.