Херувим, наконец-то освободившись от копья, отшвырнул его обломки в сторону и, сжав кулаки, кинулся в драку. Бог гнева перестал топтать поверженного противника и, развернувшись, нанес ему великолепный хук правой.
Лисандра мрачно спросила:
— Вообще в них ведь кто-то верит? Ну, там, есть люди, которые им приносят жертвы, воскуряют фимиам и творят молитвы?
— Еще как верят. Все как положено: толпы верующих, седобородые старцы, объясняющие этим слепцам, как надо трактовать тот или иной завет божества, храмы, богатые дары… и молитвы, да, да, молитвы. Опять же эти… подвижники, идущие за них на муки.
— М-да… — пробормотала вампирша. — М-да…
— Что, не нравится?
— Почему? Ничего зрелище. Тебе не кажется, что люди делают ошибку, когда принимают их всерьез?
— Люди всегда делают ошибки. Они громоздят их одну на другую и, несмотря на это, все еще живы, да не только живы, но и заселили большую часть мира-цепи. В каждом его мире, пусть в соседстве с другими расами, пусть их не очень много, но живут люди.
— А боги?
— У них свои развлечения. Раньше, кстати, во времена пеликанцев, они эти свои штучки не скрывали. Почитай пеликанские мифы, те, что до нас дошли, и ухохочешься. Типов, подобных описываемым в них богам, пруд пруди в любой сомнительной пивнушке. И все-таки…
Лисандра вовремя отодвинула голову, и обломок колотушки Джокера, уже снова как ни в чем не бывало оказавшегося на ногах и пустившего в ход свое любимое оружие, врезался в стену там, где она только что была.
— Не пора ли нам куда-нибудь спрятаться? — поинтересовалась вампирша.
— Пора, — согласился сын змеи. — Только, боюсь, не получится.
— Это почему?
— Как ты думаешь, почему до сих пор не рухнули стены и потолок? Посмотри, вот сейчас твой приятель с колотушкой должен был проломить крышу. Видела?
— Она спружинила, словно резиновая.
— Именно. Я тебе уже, кажется, объяснил, что на дворец наложено заклинание. Теперь он словно закрытая коробка с очень прочными стенками. Причем выхода из этой коробки нет. Отрезан даже подвал, а он у дворца обширный, знаешь ли, богатый.
— Богатый?
— Ну да. Надеюсь, ты представляешь, где мы находимся?
— Судя по названию, здесь опиумный притон.
— Не совсем… Но что-то вроде этого. И конечно, в любом подобном заведении подвал служит как хранилищем самых разных запасов, так и для многих других целей. Он становится особенно ценен в том случае, если какому-нибудь клиенту вдруг вздумается не вовремя отдать концы.
— Понятно. А дальше?
— В общем, в этом месте полно и других, не менее мрачных тайн. Но главное — в нем можно спрятаться. Вот только сейчас мы в подвал не попадем. Кто успел спрятаться — тому повезло, а нам остается лишь надеяться на удачу да на изворотливость. Пока наши драчуны не угомонятся, мы будем в опасности.
Лисандра подумала, что он, похоже, прав. И кстати, истребительница… ее не видно. Любопытно, где она спряталась? Драчуны… Вряд ли они устанут. Энергии и напора на ближайшие лет сто им хватит.
Она окинула сражающихся оценивающим взглядом.
Хватит, хватит.
Как раз в этот момент бог гнева нанес Херувиму такой могучий удар в лоб, что тот рухнул словно подкошенный. Джокер, вооружившийся обломком копья, сделал стремительный, очень сильный выпад и промахнулся. Бог гнева успел отпрыгнуть в сторону. Джокер истошно взвыл. В его вое слышались дикий гнев и безысходное отчаяние.
— Веселятся, — прокомментировал чешуйчатый. — Держи ухо востро. Если начнут бить друг в друга молниями, придется перебраться в соседнее помещение. Не хотелось бы мне этого. Предпочитаю наблюдать за схваткой. Так по крайней мере видно, куда все идет и чего надо ждать, так безопаснее.
— Если эти двое победят, — спросила Лисандра, — что они с нами сделают?
— Пусть сначала победят, — буркнул сын змеи. — Это не так-то просто.
— Думаешь?
— Они не зря объединились, хотя и терпеть друг друга не могут, и все равно наш подопечный бьет их смертным боем.
— Тогда что с ними сделает бог-уничтожитель, если победит?
Сын змеи помотал головой и улыбнулся так, что она увидела чуть ли не весь набор его зубов.
Лисандру это зрелище впечатлило. Она подумала, что теперь почти наверняка знает, кто мог быть предком ее напарника. Только не безобидная лягушка. Крокодил по крайней мере, а то и вовсе тираннозавр.