Выбрать главу

      В дверь постучались и, Мирария повернула голову на звук, оставляя потолок балдахина в покое от зорких глаз.

      — Кто там?

      — Ваше Высочество, это я, Берта.

      —  Входи, — кинула она в ответ, закрывая учебник.

     Камеристка вошла в помещение и поспешила к принцессе, которая покоилась на кровати в пышном платье и держала книженцию двумя руками над грудью.

      — Читали роман?

      Девушка встретилась с зелёными очами впереди и растянула губы в улыбке.

      — Нет, энциклопедию.

     — Не хотела бы Вас отвлекать, — женщина сложила руки на юбку, — но Его Величество приглашает Вас в сад на чаепитие.

   — Чаепитие? — переспросила она тонким голосом и отложила книгу в сторону. — Очень подозрительно… Неужели он решил отречься от меня и позвал обговорить дальнейшее мое существование? — поднимаясь с кровати, спрашивала она сама у себя и, схватившись рукой за спину, изогнула позвоночник. — Можешь быть свободна, я сама подойду.

       — Хорошо, как скажете, — Берта склонилась и вышла за дверь.

      Мирария опустила ноги с пуфика на пол и обулась. Неохотно она встала с кровати и оглянулась на книгу в складках синего одеяла. Принцесса побоялась оставлять её на виду, поэтому решила не испытывать судьбу и забрала энциклопедию о бестиях рода лисиц, вновь запирая в столе.

   Величественные шаги заглушали боль, которая пронизывала доброе сердце принцессы. Пока девушка шла, то представляла встречу с Его Величеством и его грозный взгляд, от  которого сердце уходило в пятки. Придерживая подол платья, Ферри машинально пригнулась, чтобы не врезаться лбом в ветку. Оставляя дерево позади, прямому взгляду принцессы показалась беседка, в которой за разговором смеялись двое мужчин.  Поджимая  пальцы и замедляя походку, она от тревожности нахмурила брови, буравя взглядом темнокожего принца.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

      « Они так улыбаются друг другу, неужели этот чужак вновь втёрся в отцовское доверие?! »

    Мирария поборола раздражение и вскоре оказалась рядом с мужчинами, делая лёгкий кивок головой и одновременно  приседая в книксене, она поймала взгляд короля:

   — Ваше Величество, — мягко улыбнувшись, перевела очи на принца, который прикусил губу, забирая с неё каплю сладостного чая и заглядевшись в чистые глаза, — Ваше Высочество, — она быстро выпрямилась, сложив руки на юбку.

    — Душенька моя, к сожалению, меня ждут мирские дела, — Эрнест состроил самую добрую из своих улыбок и встал из-за стола, — составишь нашему гостю компанию?

     Как будто ожидая такого исхода с самого начала, принцесса натянула уголки губ вверх, медленно моргая ресничками.

     — Конечно, Ваше Величество, я не заставлю почтенного гостя скучать в Ваше отсутствие. Будьте спокойны.

      — Что же, тогда позвольте откланяться.

    Король Эрнест поправил воротник и, откашлявшись в кулак, кинул многозначительный взгляд в сторону принца Алишера, что не могла не заметить Мирария, провожая короля боковым зрением. Девушка заняла место короля и сложила руки на колени, взволнованно осматривая сад. Кроме них рядом не было ни единой души, и Ферри вновь встретилась с затейливыми мутно-зелёными глазами восточного красавца. Никто не смел нарушить тишину и Его Высочество решил сделать это первым. Мужчина положил крупную ладонь на стол, и девушка опустила на неё взгляд.

      — Я бы хотел принести извинения за столь жестокие меры, направленные  на Ваше спасение. Я был поглощен мыслью спасти Вас и, был ослеплен этим желанием, напугав Вас и Вашего питомца.

      Аристократка подняла очи, а Абихайр поднялся и властно обошёл закруглённый столик. Спускаясь на колено перед девой, он стянул тёмную шаль и закинул голову назад, ловя недоумевающее выражение на бледнолицей, повернувшей к нему лик и оставляя корпус в неизменном положении. Хазретлери засмотрелся на драгоценные камни роскошной диадемы, которая придавала принцессе большую привлекательность и, нежно взял кончик заплетённых локонов в ладонь.

     — Вы как Богиня, спустившаяся с небес, только во много краше, — и уткнувшись прямым носом, молодой мужчина вдохнул аромат её волос, — простите ли Вы меня?