« Твоим зверем ».
Она выдвинула ящик и достала ленту, которую медицинским сёстрам пришлось снять во время операции и, заботливо протянула руки к его нежной шее. Мирария ловкими пальчиками в два счёта завязала бант и, одарив его улыбкой, сложила руки на колени.
— Нет, нашим подданным, слугой, подчинённым.
« Не понимаю », — фыркнул лис и подцепил когтем ленту.
— Ты позже поймёшь. Главное скажи, ты согласишься на это, чтобы быть со мной рядом?
« Конечно, я ведь не могу бросить свою пару ».
— В моём логове, ты мой питомец.
Он ненавистно прорычал, а она сочувственно положила ладонь на его плечо и ободряющим голоском проговорила:
— Пора спать, твои раны скоро затянуться. Мне сказали, что лисы быстро излечиваются.
« Тебе не лгали », — подтвердил он кивком головы и вытянул шею. — « А ты? Разве не будешь спать рядом, как в тот раз на дереве? »
— Тот раз был исключением, — она засмущалась и отвела взгляд на стену, — нам всё также нельзя лежать вместе, поэтому я буду в своей берлоге.
Она собиралась встать, но тот схватил её кисть и потянул на себя:
« Ты не уйдешь от меня! »
— Джесен, прошу, доверься мне и потерпи. В моём убежище ты должен играть по моим правилам!
Мирария нежно расцепила когтистые пальцы и вышла в коридор, тихо прикрыв двери за собой, а почти усмирённый лис, гасил бурлящую кровь. Джесен упал на мягкую подушку затылком и вытянул ноги, уставившись в потолок, прикрывая веки. Комната была насыщена цветочным ароматом его самки и, прикоснувшись к шее, он подтянул ленту острым когтем, вспоминая, как нежные пальцы блуждали вокруг и вязали узлы.
« Всё, что я могу — это доказать свою преданность. Мне остаётся идти за тобой и повиноваться тебе, если хочу оставаться рядом. Нужно ли искать нам ответы? Что будет, если узнать правду? Почему только в тебе я чувствую родную связь, хотя ты человек? »
Впервые парень-лис задавался множеством вопросов. Перемены его пугали, но не настолько, чтобы отказаться от принцессы. Он не мог её оставить, ведь совесть, о которой тот не знал, приковала его цепью к королевским ногам. Да и как он может оставить свою самку? У него даже в мыслях не было уходить, разве, что прихватив её с собой, но уговор есть уговор и он не хотел её расстраивать, поэтому смирился с переменами своего образа жизни как зверя и решил пойти на контакт с завтрашним гостем, как и просила его Мирария.
Ранним утром, когда аристократы нежились в постели, Зозимус размеренными шагами подходил к палате. Его тёмные волосы со сверкающими седыми прядями, собранные в низкий хвост ритмично хлестали спину, теплясь в лучах солнца, а он в свою очередь плотно сжал губы перед тем, как схватиться за ручку двери.
Навострив светло-коричневые уши, лис уловил приглушённые шаги и спрыгнул с койки на четвереньки, вытянув на уровне спины длинный взъерошенный хвост. В этот момент дверь с противным скрипом прижалась к стене и, в нос хромисту ворвался резкий запах серы с примесью лекарственных трав. Вспомнив слабость этого запаха на принцессе прошлой ночью, он осознал, что высокий человек перед ним тот самый учёный и всё же лис не торопился спрятать оскал, прощупывая почву. Он пристально смотрел снизу вверх холодным настороженным взглядом, изучая властные глаза на заинтересованном лице посетителя и, окаменел под натиском разноцветных камней.
Месье Зервас не стал долго молчать, он взялся за привычное дело. Обычно алхимик не вёл разговор с бестиями, но здесь была иная ситуация. Зная, что зверь послушен по приказу Её Высочества, ему следовало сейчас скрывать свои садистские наклонности.
— Доброе утро, Джесен, — фальшивая улыбка на фоне дневного освещения выглядела нелепо.
Лис тошнотворно поморщился. Произношение данного ему имени из уст вычурно одетого мужчины, звучало ужасно.
« Ты тот человек, который будет меня учить? »
То, как алхимик повёл бровью, дало понять, что тот не понимал его слов и слышал только лай.