Глава 1 Тишина, обьятья, дождь..
Спальня Драко Малфоя:
С ночи опять пошел мелкий, противный дождь. – [..Опять он. Будто кто-то скребётся в стекло.. ]‒, подумал он отойдя в сторону. Почти бесшумно, одна из занавесок опустилась обратно, к своей "подруге".
Правда, в душе у Драко скреблось не меньше. Совесть – буд-то язык чистого огня, охвативший большой кусок очень мутного льда и начавший его потихоньку лизать – начала разъедать всю семью Малфоев.
Правда всегда откроет свои карты. Даже если она окажется неприятной и горькой на вкус, (а в этот раз она стала особенно горькой). Драко, .., да что Драко, вся семья в миноре ещё не отошла от того кошмара каким им предстала война. Это не тридцатилетняя магловская война «Алой и Белой роз», (в каторой, вобщем-то маги тоже участвовали, нитак за метно как сейчас). Хотя именно в этих – 1455-1485 годах – один из предков семьи Малфоев начал вести родословный дневник. ..«Чистая кровь»..
..Смешно. Особенно сейчас, когда ты понимаешь что она стала бессмысленной. "Чистая" или "грязная", она не имеет сейчас большого значения: человеческая кровь была, и остаётся как всегда – красной и салённой кровью..
Отодвинувшись от занавешенного окна, Драко Малфой осмотрел свою может быть теперь уже бывшую спальню в миноре.
Кто только не был в их замке: от последних пожирателей, до последнего аврора. Первые прошлись по заподному крылу минора: разорив сдесь все вокруг, откывая все двери и переварачивая обсалютно все вещи, (они не добрались до них лично, лишь потому что его, как и его семью, задержали ординавцы и авроры); вторые, как собаки-ищейки, осмотрели не только разрушенную часть замка, но и ту, восточную, что осталась практически нетронутой, даже после того, что натворили сдесь преспешники Тёмного лорда.
Библеотека, большой обеденный зал, множество гостевых комнат, в том чесле и спальни семьи Малфоев. Всё это было тщательно осмотрено, и почти на половину изъято. От былой роскоши остался только тлен. Только тлен, вопросы, и воспоминания о былом великолепие.. Молодой человек подошёл к своей кровати и опустившись на неё закрыл глаза. Уже завтра будет первое слушанья по делам их семьи. Конец апреля было пожалуй самым жестоким, остовляя после себя столько крови и потерь; да и конец следующего месяца для волшебного сообщества давольно тяжело, если не сказать что плачевно. Как его самого, и его отца не отправили сразу в Азкабн, Драко не знал. Возможно это семейная черта Малфоев; мальчишка судорожно вздохнул, а потом немного подумав, тихонько добавил:
— Или же Блеков.. – Ведь наверника мама заступилась за них. Она нимогла не попробывать замолвить словечко о муже и сыне, переговарив об этом с "избраным". И возможо именно ей удалось отсрочить день первого слушанья.
Он усмехнулся ещё раз: Блеки. А ведь его мать была одной из последних в этом проклятое роде. Как странно порой играет с людскими жизнями судьба. «.. Однако многие из тех, кто в этом мире был возвышен, будит уничтожены, а многие уничтоженные будут возвышены.. ». Кажется так говорилось в Евангелие. Мать иногда читала некоторые из этих фраз и иносказаний в слух, а после они вместе с Драко обсуждали прочитанное. Как это было давно, и всё это оказатья чистой правдой. Драко тут-же вспонился один из его ближайших родствеников по этой странной линии. Сириус, по рассказам родителей, был вздорным и безрассудым: как в детстве, так и в зрелые годы. Но почему-то именно его выбрал Гарри Поттер. Выбор "избронного" опять упал не на Малфоев, но теперь хотябы Драко понимал почему Поттер сделал именно так, а не подругому: он любил своего крёстного, со всеми его отрицательными сторонами и недостатками; конечно же, в отличие от Малфоев, и от самого Драко в частности: ведь ещё с первого курса, а может и даже раньше они начали враждовать друг с другом. Сейчас конечно же он понимал что эта врожда бессмыслена, но это стало сейчас, а тогда..
..« Однако многие из тех, кто в этом мире был возвышен, будит уничтожены, а многие уничтоженные будут возвышены.» ..
Юныша открыл глаза и с какой-то сарказтической улыбкой на лице ещё раз посмотрел комнату, останавившись на невчём не по винных шторах. Окончательно стемнело, и через тёмно-серые занавески можно было не только услышать но и увидеть капли дождя. Будто тонкими ивовыми ветками, они налитали на окно и расползались маленькими серыми змейками.
В комнату постучались. Обернувшись, Драко спросил: — Кто там? – Он уже и сам не удевился что его голос был более хриплым и ломким чем раньше. Дверь преоткрылась, и на пороге престала его мать – Нарцисса Малфой: женьщина, чей муж был один из самых богатых предателей и перебесчиков в Лондоне, а возможно во всей Великобритании, та женьщина, каторая не стала говорить ничего лишнего, когда её сын принял "тёмную метку".