Повернувшись в кресле, девушка посмотрела на них.
— Вот вы где. Вы поздно. Долгая ночка? — Джесси ухмыльнулась Виктору, и тот прорычал что-то о лебедях, которые могут оказаться в мясном пироге. — Привет, рыжая. Приятно видеть тебя снова.
Улыбаясь, Рене помахала в ответ.
— Мэри сказала, что у тебя есть новости, — заявил Виктор.
— Да. Или нет. Так же известные как хорошая и плохая новость.
Пальцы Рене сжались вокруг пальцев мужчины.
— Какая плохая? — спросил Виктор.
— Я не смогла найти имени.
— У меня есть. Рене. Разве это не прекрасно? Виктор подарил его мне. Имя. И, кстати, я слишком молода для него, чтобы учить меня сексу, — выпалила Рене радостно, хотя и не поняла, почему после ее слов Виктор повернулся к стене и треснулся об нее головой.
Джесси поперхнулась и отвернулась от них, сгорбившись и дрожа.
— С ней все в порядке? — прошептала Рене. В камерах, когда кого-то трясло, это обычно означало, что должно произойти что-то плохое. Или мерзкое. Кого-то могло вырвать или даже хуже.
— Все с ней нормально, но я не могу поручиться за ее самочувствие потом, — прорычал Виктор. — Какие еще плохие новости у тебя есть?
Джесси ответила, чуть задыхаясь:
— Рене определенно двадцать шесть лет, согласно ее медицинской карте, и если ей можно верить, она была в заключении в течение четырнадцати лет.
— Самый долго живущий экземпляр. Ура мне.
Рене потрясла кулаком, как делали другие ученые. На лице Виктора было изумление.
— Четырнадцать лет? Как мы могли не знать, что это происходит?
Джесси пожала плечами.
— Лишь в последние годы вдохновитель начал похищать так много людей. До этого это был просто перевертыш здесь, перевертыш там. Согласно файлам, которые я восстановила, все жертвы, за исключением тех, кого мы спасли, умирали за год или чуть больше. Рене — единственная, кто пережил все испытания.
— А еще мне кололи наркотики. Много наркотиков. Некоторые из них были довольно милыми, там был один, который заставлял меня видеть радугу. — А еще ей нравился тот, который заставлял ее думать, что она может летать. Правда, у нее после него пару раз оказывался сломан нос.
— Я хочу убить кого-нибудь.
Виктор ударил кулаком в стену, оставив внушительную вмятину. Видимо, не довольный своей импровизированной переделкой комнаты, он ударил по ней снова и снова.
— Почему он такой злой? — спросила Рене у Джесси.
— Он не злой. Он выражает себя в форме, которая очень не подходит хладнокровным! — Джесси чуть не прокричала последнюю фразу.
Глубоко вздохнув и расправив плечи, Виктор оставил стену в покое и посмотрел на них.
— Прости. У меня чесалась рука.
— Разве поскрести ее не лучше?
— Просто забудь, что я это сделал. Есть еще плохие новости?
— Не совсем. Следующий лакомый кусочек, который я обнаружила, можно считать хорошей новостью. У Рене иммунитет к большинству лекарств, даже к основным анестетикам, со времени чего-то, что упоминается как инцидент.
— Какой инцидент? — рявкнул Виктор.
— Не знаю, — сказала Джесси, обмахивая его бумагой. — Мне еще не удалось расшифровать эту часть базы данных.
Две пары глаз повернулись к ней, вопрос в них был ясно виден.
Рене вздохнула.
— Это не так уж и важно. Я случайно упала в чан с радиоактивными отходами.
— Что?!
— Упала. Раньше я был неуклюжа и часто скучала. Я решила поиграть с доктором в пятнашки, и он снял наручники. Я выигрывала, но потом упала в воду.
Не лучший момент.
Виктор чуть не взорвался, и Джесси положила руку ему на плечо, что Рене совсем не понравилось. Она повернулась к девушке, волосы встали дыбом, и она тихо зарычала.
Джесси убрала руку и положила ее на колени.
— Что случилось потом?
— Они вытащили меня, но не раньше, чем я проглотила, наверное, тонну этой воды. Я болела несколько недель. У меня выпали волосы. Я потеряла все зубы, которые, к счастью, потом выросли снова. Слезло немного кожи. Это было не лучшее время, но, с другой стороны, когда мне стало лучше, мои прыщи прошли, и препараты перестали действовать.
— Поэтому ты не можешь изменить форму? — спросил Виктор.
Она пожала плечами.
— Возможно. Но я не помню, чтобы менялась даже до инцидента, так что, возможно, я была просто дефектной с рождения.
Она не думала, что сейчас самое время сказать ему, что она почти ничего не помнит до этого инцидента.
Однажды она проснулась в лаборатории. Проект Х081, ни матери, ни отца, ни друзей. Вдохновитель утверждал, что создал ее. «Я создал тебя, значит, я владею тобой», — не раз заявляла миниатюрная фигурка.