- Не-не-не, не надо в женщину, я справлюсь! А что это «за деньги да» я вот только что от первого лица видел?
- Это твоё новое тело. У него, у тела, есть слабенький дар, который тебе поможет в твоей нелёгкой миссии.
- А что с настоящим хозяином тела?
- Он клятвопреступник, альфонс и слизняк – он позорит своих предков и плохо обо мне отзывался, чем заслужил наказание. Первое время он поможет тебе освоиться в новом мире, потом я заберу его душу, как только ты решишь, что скрипач тебе больше не нужен.
- Да? Ничего не понял!
- Разберёшься. Вперёд! – она отмахнулась от меня рукой, и я начал падать во тьму.
***
Ммм, чего же так болит голова? А, точно, палёная водка! – я вспомнил свой странный сон и его первопричину. Потянулся и в изумлении уставился на свои руки, торчащие из рукавов ночной рубашки с кружавчиками. Это не мои руки!
Вскочил и заметался по тесной спальне в поисках зеркала. Увидев за приоткрытой дверью аппарат для призыва ихтиандра, рывком открыл дверь и запрыгнул в санузел. Над раковиной – большое зеркало. Стащил с себя длинную ночную рубашку и уставился на себя в немом изумлении. Это не моё тело! Точнее, теперь уже моё. Видимо, сон – это был не плод воспалённого воображения, а вполне состоявшееся общение с потусторонней сомнительной личностью.
- Шшш, - зашипел, когда голову пронзило болью, как иглой. Ну, ладно, ладно, не сомнительной личностью, а красивой, милой и пушистой богиней, которая могла бы не подслушивать чужие мысли.
Боль прошла, будто и не бывало, я принялся разглядывать своё обнажённое тело... Что сказать? Могло быть и хуже – обычное тело двадцатилетнего парня: худой, высокий, под метр девяносто. Вот рожа подкачала – нос слишком… аристократичный. То есть, не обычный рязанский нос, а длинный такой шнобель. Сразу видно, породистый. М-да. Ну, ничего, главное, что девушкам нравится – богиня так сказала.
Глаза голубые, вьющиеся длинные тёмно-русые волосы, над верхней губой тёмная полоска пробивающихся усиков. Сойдёт. Пальцы… пальцы длинные, музыкальные, руки ухоженные.
- Аааа! Как это? Ты кто?!? – в голове раздался истеричный голос. – Почему я не могу управлять своим телом???
- Молчать! – мысленно рявкнул я. – Довыпендривался? За какие такие грехи на тебя богиня обиделись, тебе лучше знать. Так что не трынди, это теперь моё тело! А ты теперь здесь на птичьих правах в роли консультанта. Понял?
- А если я против? Если я ничего не скажу?
- Тогда полетишь ты, голубь сизокрылый, в дальние края на вечные муки – мне так Японамать сказала. Ждёт она тебя, не дождётся, и только от меня теперь зависит, когда она заполучит твою грешную душу, - я приоткрыл свою память и показал фрагмент общения с богиней.
- Пся крев, нет! Неееет! Не хочу! Только не это! Сука! Тварь! Верни мне моё тело!!! – в моей голове раздался натуральный визг.
Ну, нет, не готов я слушать чужие истерики. Мыленным посылом заткнул противный голос и запинал соседа по чердаку в дальний уголок сознания. Чтобы не мешал, значит.
Приняв душ, вдумчиво изучил своё тело. Мышцы есть, а то что худоба, так при правильном питании и физических нагрузках мясо быстро нарастёт – это я помню ещё от своего тренера из ДЮСШОР в Курчатове. Мужской агрегат тоже вполне, сойдёт.
- Пятнадцать в холодной, а в боевом режиме все двадцать пять! – в голове раздался самодовольный голос соседа. Видать, уже отошёл от шока.
- Ты, что ли, писюн линейкой измерял, придурок?
- А чё сразу придурок? Между прочим, женщинам нравится!
- Ну-ну, счетовод. Ты бы лучше спортом занимался, железо качал, а не с линейкой бегал.
- Я музыкой занимался! Знаешь, как молоденькие паненки и замужние пани на музыку ведутся? Я им адажио на скрипке, а у них платья сами на пол падают от переизбытка чувств!
- Так ты же с ними за деньги! Мужик с низкой социальной ответственностью! Как ты дошёл до жизни проститута?!?
- Ты не в курсе! Знаешь, как тяжело сироте, которого считает приживалкой мачеха?!? – сосед всхлипнул и в голос заревел: - Ааааа, меня никто не любит, все только используют!
- Хочешь, чтобы я тебя пожалел? Обойдёшься, истеричка! В общем, никакой больше продажной любви и чаевых за секс! Будем жить по моим правилам. А теперь расскажи, где мы, кто мы, и что вообще в мире делается.
Успокоившись, он начал рассказывать. Ежи Могила, двадцати лет от роду, последний мужской представитель обедневшего польского дворянского рода. Когда-то его предки были князьями, но растеряли все земли и влияние. Молодой шляхтич где-то в глубине души очень гордился великими предками, но жизнь жестока – его мачеха, Бажена Могилянка, после смерти его отца стала сводить пасынка со знакомыми дамами, требующими мужского внимания. Те исправно платили, и мачеха всегда у него забирала львиную долю денег на его проживание, одежду и питание. А ещё на его обучение музыке – Бажена, бывшая до замужества мещанкой, считала, что игра на скрипке – это очень аристократично.