- Я ещё не кончила! – хрипит она, не сдаваясь.
- Неправда! Я уже на третий заход пошёл! – возмущается в моей голове сосед. – С моей способностью она уже обкончалась!
- А где наш паспорт, уже сказала?
- Нет! А ещё она попыталась тебя усыпить, чтобы надругаться над нашим телом! Хорошо, что я смог вмешаться! Знаешь, как она в прошлый раз меня мучила? Так же опоила, связала и несколько часов пытала! Орально! Я только кончу, она меня своим Даром возбуждает, и по новой! Чуть всего не высушила, куррва!!! Я потом неделю пластом лежал, болел…
- Бедненький какой! Я вижу, ты и рад отомстить?
- Это не месть, а подпитка энергией, которая идёт на развитие! У нас с сестрой слабенькие способности, но я – первенец – мои сильнее. Если она или мы вместе кончаем, я забираю у неё ману, и наоборот – если она у меня отсасывает, то осушает мой источник!
- Занятная вы семейка! А сейчас, тихо! – затыкаю голос соседа и отпускаю волосы сестрицы. Что ж, упавший в воду дождя не боится. Посмотрим, что это за энергия – я берусь обеими руками за талию партнёрши и продолжаю свои поступательные движения.
Через полминуты меня забирает, и я кончаю в Агнешку. Она мычит и обмякает, пытаясь отстраниться, но я её крепко держу за бёдра, чувствуя, как ко мне течёт энергия. Она собирается тугим комочком в районе пупка и начинает жечь.
- Отпусти, - стонет сестрица.
- Отпускай. Наш источник полон, больше энергии будет во вред и ей, и нам, - советует сосед, и я её отпускаю, поступление энергии прерывается.
- Где. Мой. Паспорт? – я нависаю над находящейся в полуобморочном состоянии девушкой.
- У маменьки в кабинете. В сейфе за картиной, - лепечет Агнешка. Кажется, она сейчас заснёт.
- Где лежит ключ, или какой пароль? – тормошу закрывшую глаза девушку.
- Ключ под ящиком рабочего стола, пароль …- она называет цифры и отрубается.
- Сколько будет спать? – спрашиваю соседа.
- До утра, если не до обеда, - деловито сообщает он и начинает ныть: - Ты что, собрался залезть в сейф мачехи? Она же узнает!
- Конечно, узнает! Но я уже буду далеко, - отвечая, параллельно быстро одеваюсь. Времени уже двенадцать ночи, а мне надо успеть собраться и успеть на ночной поезд до Москвы.
По подсказкам соседа нахожу рабочий кабинет, единственный в доме. В нём занавешены окна, очень темно, и я с размаху пинаю тяжёлое кресло.
- Бляяя! Надо было фонарик взять! – матерясь, потираю ушибленный палец. Вроде, перелома нет.
- Можешь смело свет включать, никто не увидит, - советует сосед.
- А Ядвига?
- Она уже спит давно. Когда мы с сестрой устраиваем потрахушки, она закрывается у себя и не обращает внимание на шум.
- Какая прекрасная женщина! – усмехаюсь с сарказмом, находя выключатель.
В кабинете загорается свет. В богато обставленной комнате по центру стоит массивный дубовый стол, за рабочим креслом висит картина в позолоченном обрамлении. Сажусь в кресло, просматриваю письма и квитанции. Ничего важного не нахожу. Открываю верхний ящик стола, в нём ещё письма, на них мелкие купюры, духи и маникюрный набор. Шарю под ящиком, рука натыкается на ключ, прилепленный скотчем. Освобождаю его, снимаю картину со стены, за ней – сейф. Открыть его с ключом и имеющейся комбинацией цифр – дело нескольких секунд. В нём нахожу пачки рублей, драгоценности и документы.
- Слууушай, а сколько тебе платили за один сеанс «музицирования»? – спрашиваю соседа, пересчитав все деньги.
- Пятьдесят рублей в час, минимум два часа. Одно-два занятия в день, - бурчит в ответ сожитель.
- И так каждый день?
- Нет, конечно! В прошлом году три-четыре раза в неделю были встречи, а в этом году по шесть дней в неделю приходится «музицировать» – мачеха хочет побольше подзаработать перед моим уходом в другую семью.
- Окей, берём четыре раза по сто рублей в неделю. За год получается больше двадцати тысяч. Сколько ты уже клиенток развлекаешь?
- Больше трёх лет, - не стал запираться сосед. Знает, что я всё равно из него информацию выбью.
- Получается, больше шестидесяти тысяч, но скорее всего больше. Здесь как раз двадцать косарей – твой заработок за последний год, - я прячу толстую пачку денег в карман.
- Стой! Так нельзя! – он пытается воспротивиться. – Это же воровство!