15 мая
В Поставах состоялся суд над двадцатью восемью рыбаками — участниками нарочанского бунта. Жду возвращения С., он поехал специально, чтобы присутствовать на этой расправе, а потом написать обо всем в нашу газету. Нужно будет у моих домашних узнать, кто такой арендатор Бештарт, которому во время одной из горячих стычек на озере рыбаки изрядно помяли бока…
К власти пришел Славой-Складовский — автор солдафонских панегириков «Обрывки рапортов», конфискованных цензурой. Редкий случай, когда в индексе запрещенных книг —книга самого премьера.
Взял у Павлика написанную им для очередного номера «Нашей воли» острую статью о последних событиях в Польше и о наших задачах. Боюсь только, что цензор ее не пропустит, да и редактор не отважится напечатать.
Чтобы не возвращаться домой дорогой, которой я шел на свиданье с ним, я пошел тропинкой, что вилась по правому берегу реки и вела к парому. Вечер был тихий и ясный. В лесу перекликались соловьи, и было слышно, как звенели сбегающие с обрывистого берега Вилии ручейки.
28 мая
Сегодня не хотелось идти домой, покидать озаренные расцветшими каштанами улицы и парки. Только внезапная гроза загнала меня под сумрачные своды кафедрального собора. Давно я уже не видел такого ливня и не слышал такого грома.
В редакции «Колосьев» Шутович показал мне несколько стихотворений А. Березки. Мне кажется, из него вырос бы интересный и серьезный поэт, если бы он смог высвободиться из-под опеки своих духовных отцов.
Вечером забежал на вокзал и переписал для Павлика расписание поездов на Варшаву и Молодечно.
30 мая
А Вильно после шумного праздника коронации матки боской все еще никак не может успокоиться. На улицах много богомольцев, туристов. Сколько денег стоила эта буффонада!
Начало складываться стихотворение:
Матка боска, в своей Остробрамской хрустальной часовне,
Как могла ты убийцам позволить легко и безмолвно,
Чтоб они возложили корону тебе на виски
В час, когда наши матери в трауре, в черных одеждах тоски,
Когда звон кандалов, когда виселиц скрип, не смолкая,
Непрестанно вторгается в ночи бесправного края…
Взял у Т. несколько номеров «Лефа». Он их получил у бывшего члена клуба «Змаганне» И. Дворчанина. Когда Дворчанина арестовали, а клуб опечатали, журналы остались у Т.— их никто у него не искал: кому могло прийти в голову, что в глухих и темных уголках Западной Белоруссии поэты внимательно следят за всем тем, что происходит в мире, хотя многие из них даже не овладели еще элементарной техникой стиха.
На рынке, когда покупал обрезки колбасы, встретил знакомого мядельского лавочника. Жаловался, что крестьяне почти ничего не покупают. Безденежье страшное. Экономят на соли, керосине, спичках.
— Вы тут, в Вильно, не слышали, чем все это может кончиться?
У Дембинского [20] познакомился с резолюцией Львовского съезда работников культуры (16-17 мая), на котором он выступал от имени трудящихся Западной Белоруссии. Съезд этот вызвал могучее эхо во всей Польше. Он был боевой демонстрацией единства интеллигенции и рабочих масс, требующих создания Народного фронта. На этот съезд должен был поехать и я. Еще в Пильковщину Зося А. привозила мне некоторые материалы для моего выступления, но меня задержали неотложные дела, связанные с газетой «Наша воля», со сборником «На этапах» и особенно — усилившаяся слежка.
Вечереет. Когда был маленьким, я очень боялся темноты. Даже когда лежал с дедом в запечке на нарах, старался с головой спрятаться под одеяло. А сейчас подружился с ночной теменью, которая уже не раз меня спасала.
6 июня
На открытии памятника на могиле Казимира Свояка встретил нескольких знакомых гимназистов. Они рассказали мне, что их вызвал директор гимназии Островский и запретил встречаться со мной, как с человеком, который сидел «за коммуну», а сейчас находится под надзором полиции. Запретил он им также заходить в редакцию «Нашей воли» и в Товарищество белорусской школы…
Что-то снова активизируется пан директор в своей роли подручного ботянских, ясинских, петровских… Нужно признать, нелегкое это дело — служить стольким господам. Правда, до сего времени он кое-как справлялся.
17 июня
Рекламы «Сахар придает силу», «Носите воротнички только фирмы «Штраус»…» Очень ценные сведения — особенно для безработных, которых, по сообщению Биржи труда, на 15 марта было уже 458 064 человека.
Возле кино «Люкс» какие-то пьяные затеяли драку. Собрался народ, вмешалась полиция…
Отнес в «Нашу волю» статью Павлика «Прочитайте… и будет ясно». Статья написана в ответ на выступление редактора «Белорусской криницы» против линии нашей газеты. В гранках прочел статью Якуба Коласа «О белорусской поэзии», перепечатанную в «Нашей воле» из советской прессы. Среди имен, которые он называет,— Хадыка и Кулешов. Мне, кажется, не попадались еще их произведения. Завтра пойду пороюсь в библиотеках.