Лёжа, проклиная себя за всё на свете, не в силах разжать пальцы, она живо представила, как Демон сходит с моста, направляется в её сторону и вот уже заносит свой горящий жезл над ней и давит её в лепёшку одним ударом… Или как он смахивает её, точно надоедливого таракана, прямо в горящую бездну, и она летит, кричит и горит в огне…
Но… ничего не происходило. Она чувствовала, как сочится кровь из ран, причинённых новым падением, и что у неё разбиты коленки, и в горле и в носу першит от пыли, но ей так страшно закашлять. Сколько она ещё вытерпит?
– Апчхи!
Она открыла глаза и зашевелилась, выбираясь из-под завала. Тут же начала кашлять и безостановочно чихать, из носа потекла кровь.
– Апчхи! Апчхи! Апчхи-и-и!
Боясь повернуться в сторону моста и даже мельком посмотреть туда, она села к нему спиной, расплакавшись от страха, дрожащей рукой вытирая кровь из-под носа и смотря на неё совершенно безумными глазами.
Но страх взял своё – всё же она медленно повернула голову… и в панике схватилась за волосы.
Демон стоял там же, но его страшный жезл изменил позицию: двумя руками держал он его прямо перед собой, установив точно посередине моста. Но самое жуткое – смотрел он теперь прямо на неё, слегка наклонив голову вбок, и от этого жуткого нечеловеческого взгляда, заползающего ей прямо в мозг, и от того, что он изменил свою, возможно, вековую позицию, у неё откуда-то изнутри выползла настоящая визжащая истерика. Копилась, видать, всё это время, ещё с момента двухдневного путешествия в клетке к этой проклятой горе! Истерика, которую она прятала очень глубоко и тщательно, сейчас пыталась перехватить контроль над телом Соньи, выдавая всевозможные бредовые идеи – от «бежать и прыгать в яму – всё равно всё конечно», до «убиться ближайшим острым осколком, перерезав себе горло»…
«SH’E RAN NER»
Вдруг раздался всепоглощающий громовой голос, шедший одновременно отовсюду, и отражающийся от стен и сводов. И голос её истерики внезапно смолк, как отрезало. Воцарилась тишина, только кровь и слёзы катились беззвучно по лицу.
«МАЛЕНЬКИЙ ЛИСЁНОК… ИДИ»
Голос Демона. Хранителя истин. Команда к выполнению. Абсолютная. Как бессмертное властвует над смертным.
Сонья рывком подскочила и, хромая и шмыгая носом, поплелась прямиком к мосту. Левая нога её опухла, но она даже не замечала этого. Правая босая шлёпала, утеряв в последней переделке изорванный мокасин.
Площадь оказалась вымощена идеально ровными шестиугольными плитами, с нанесёнными тончайшими рисунками из схем, чертежей, созвездий, странными языками, картами миров и вселенных… на каждой плите – что-то своё, безусловно важное, или несколько плит составляющих один большой рисунок… но Сонья лишь краем глаза замечала это. Даже если бы там был секрет вечной жизни и молодости (скорее всего, и был), она бы не смогла остановиться.
Шагая буквально по бесценным сокровищам – открытым истинам и собранным по крупицам знаниям, смотрела она только в глаза Демону, испытывая внутри невообразимый ужас, но не в силах противостоять приказу. Она точно заглянула в саму бездну, пришедшую из дальних незримых закоулков мира. Его глаза горели оранжевым пламенем и между тем были черны, как первобытная тьма.
Наконец, ровно у начала моста, она остановилась. Древний, шириной с огромную реку, он раскинулся над горящей вздымающейся землёй. Абсолютно чёрный камень, усыпанный слоями серого пепла, казался нереальным, чуждым. На мосту стояло само Бессмертие, создание Бога, ещё до того, как Он сотворил эту землю и эту вселенную, а может быть тысячи других земель и вселенных.
Демон изменял свой размер. Да. Сперва она была лишь с коготь на его мизинце, но он изменялся… уменьшался? И сейчас она уже доходила ему до колена.
Шагнув на мост, взметнув вековой пепел, она почувствовала, как невидимые нити времени и пространства натянулись, словно струны, ждущие лишь руки, готовой дать им нужный аккорд. С каждым шагом она ощущала, что переходит какую-то невидимую границу.