3.106 Анатолий Литвиненко пошел в школу в Лондоне в 2001 году. По словам Марины Литвиненко, учебу оплачивал Березовский, но добавила, что после 2003 года сумма платежей была урезана.
Близкие друзья
3.107 В Лондоне у Литвиненко было несколько друзей и партнеров, в том числе Березовский и Гольдфарб, который уже фигурировал ранее в этом рассказе. В свое время я расскажу и о тех, о ком еще не упоминал.
3.108 На этой стадии я представлю двух людей, с которыми Литвиненко особенно сдружился в этот период времени.
3.109 Один из них — Владимир Буковский. Буковский, который пришел для дачи показаний в ходе Расследования, был русским диссидентом, который провел много лет в заточении в советской России, пока его не выпустили на Запад в 1976 году в обмен на генерального секретаря Чилийской компартии. Похоже, что Литвиненко познакомился с Буковским вскоре после приезда в Великобританию через Гольдфарба или через Березовского. По свидетельству Марины Литвиненко и самого Буковского, их знакомство переросло в крепкую дружбу. Госпожа Литвиненко говорит, что Буковский был «гуру» и «лучшим другом» для Литвиненко. Буковский сообщил, что они говорили с Литвиненко о репрессиях КГБ в двадцатом веке, о которых Литвиненко ранее не знал. По словам Буковского, Литвиненко порой звонил ему «20, 30 раз в день, иногда даже ночью» и приезжал к нему в гости. Очевидно, беседы Литвиненко с Буковским сильно повлияли на формирование его политических взглядов.
3.110 Другим близким другом Литвиненко был Ахмед Закаев. Закаев приехал в Лондон в 2002 году и попросил политического убежища. Как и Литвиненко, ему помогал Березовский. Закаев был представлен Литвиненко Березовским, и впоследствии Закаев предпочел поселиться со своей семьей в доме по соседству с семьей Литвиненко в Масвелл-хилл. Во время дачи показаний Закаев сказал: «Чеченцы сначала выбирают соседа, а потом покупают дом. Именно так я и поступил». Он сказал, что их семьи стали «очень-очень большими друзьями, очень близкими друзьями», которые виделись друг с другом почти каждый день. И здесь снова у меня возникает уверенность, что дружба с Закаевым оказала большое влияние на жизнь Литвиненко между 2002 и 2006 годами. Именно в этот период и, без сомнения, в результате этой дружбы Литвиненко все больше проникался чеченской идеей, которую публично отстаивал. На более личном уровне, под конец жизни, Литвиненко решил принять ислам, и Закаев позаботился об исполнении этого желания, когда Литвиненко находился на смертном одре.
Глава 4. Болезнь и смерть
3.111 Литвиненко почувствовал себя плохо вечером 1 ноября 2006 года. Через несколько дней он поступил в больницу Барнет. Там он провел две недели, после чего 17 ноября его перевели в клинику Университетского колледжа (UCH). Его состояние постепенно ухудшалось, и 23 ноября он умер.
3.112 Цель этой главы — записать показания, которые я слышал, не подллежащие сомнению, в основном относящиеся к этим событиям, и проследить за симптомами Литвиненко от 1 ноября до его смерти три недели спустя.
Начальные симптомы
3.113 Марина Литвиненко свидетельствует, что Литвиненко заболел внезапно и неожиданно вечером 1 ноября. Выше я приводил свидетельства того, что у Литвиненко в целом было очень крепкое здоровье. Хотя примерно за две недели до того, вечером 16 октября, ему стало нехорошо (обстоятельство, к которому я вернусь подробнее ниже), похоже, он довольно быстро оправился от того эпизода. Госпожа Литвиненко вспоминает, что Литвиненко чувствовал себя «абсолютно нормально» 31 октября, и так же «абсолютно нормально» он чувствовал себя вечером 1 ноября, когда вернулся со встречи в центральном Лондоне. Поскольку это была их годовщина прибытия в Соединенное Королевство, и они впервые отмечали ее с британским гражданством, госпожа Литвиненко приготовила праздничный ужин, который они съели вдвоем с гоподином Литвиненко. Литвиненко поужинал с хорошим аппетитом и предложил пораньше пойти спать, потому что обещал на следующее утро отвезти одного из внуков Закаева в школу, а также на завтра у него были запланированы еще встречи в Лондоне.
3.114 Марина Литвиненко свидетельствует, что Литвиненко стало тошнить в первые часы 2 ноября. Он провел остаток ночи в отдельной комнате, и его продолжало рвать.
Миссис Литвиненко вспоминает, что когда она пошла проведать его на следующее утро, он выглядел «очень изможденным», и его «все рвало и рвало».
3.115 Состояние Литвиненко ухудшилось днем 2 ноября. Он не мог есть или пить. Госпожа Литвиненко вспоминает, что позвонила доктору из местного русского сообщества по имени Юрий Приказчиков, который порекомендовал Литвиненко принять минерально-солевой раствор. Она сходила за предложенным лекарством в аптеку, но Литвиненко сразу же им вырвало.
3.116 К середине следующей ночи, то есть в первые часы 3 ноября, госпожа Литвиненко решила вызвать скорую помощь. Она вспоминает, что «скорая» приехала, парамедики осмотрели Литвиненко, сказали, что он, возможно, страдает от вируса, и посоветовали ему домашний режим. Заявления двух членов команды скорой помощи, в целом подтверждающие этот факт, были зачитаны Расследованию.
3.117 На следующий день, 3 ноября, Литвиненко стало еще хуже. Он начал жаловаться на боль, у него началась кровавая диарея. Госпожа Литвиненко свидетельствует, что именно в это день она уговорила прийти русского доктора, с которым раньше говорила по телефону. Приказчиков, который дал показания Расследованию, полагал, что приходил днем раньше, хотя в свете хронологии он, вероятно, ошибается. Госпожа Литвиненко и Приказчиков, однако, оба согласны в том, что именно тот сказал, когда пришел. Он сказал, что Литвиненко страдает от пищевого отравления (другая форма отравления не упоминалась) или от инфекции, но в любом случае его необходимо отвезти в больницу.
3.118 Соответственно, госпожа Литвиненко снова позвонила в скорую помощь. «Скорая» приехала немногим позднее 16.00, отвезла Литвиненко в больницу Барент, куда его немедленно положили.
Лечение в больнице Барнет
3.119 Доктор Андрес Вирчис, гематолог-консультант в больнице Барнет, дал показания относительно лечения Литвиненко в те две недели, которые он был пациентом госпиталя. Также я приложил к показаниям медицинские записи больницы Барнет о Литвиненко.
3.120 Свидетельства, которые я получил из этих источников относительно симптомов, которые были у Литвиненко, пока он находился в больнице Барнет, ухода и лечения, которые он там получал, и особенно попыток медицинского персонала диагностировать его заболевание, можно кратко свести к следующему:
a. До поступления в госпиталь Литвиненко страдал болью в животе, обильной диареей и рвотой в течение двух дней. Первоначально ему был поставлен диагноз гастроэнтерит с умеренной дегидратацией, и в течение следующих дней Литвиненко прошел широкий спектр тестов для выяснения причины его симптомов.
Результаты первоначальных анализов крови показали, что, хотя количество тромбоцитов было в норме, гемоглобин и количество белых кровяных телец были высокими. Анализы крови также показали, что у Литвиненко были ненормально высокие уровни креатина и мочевины, что указывало на обезвоживание в результате рвоты и диареи.
b. 4 ноября Литвиненко начал проходить курс лечения ципрофлоксацином, относительно сильным антибиотиком широкого спектра действия. В течение нескольких дней был проанализированы дальнейшие образцы крови Литвиненко: врачи отметили ненормальное падение уровня тромбоцитов и дальнейшее снижение количества красных и белых кровяных телец. Продолжающееся падение числа кровяных клеток стало причиной для беспокойства.