Так медики за эти пять дней больше всех вымотались. Весна же, прохладно по ночам, а все мокрые от грязи в колеях и луж на дороге, вот и приходилось им большими котлами на каждом привале ивовую кору да шиповник с сушёной смородиной заваривать. Там природный аспирин. Ну, до Калуге никто не помер и это для шеститысячного войска уже достижение.
Дальше будет проще. Теперь нужно приводить себя в порядок, мыться в бане, стирать грязную одежду, лечиться, кому нужно. Время, насколько такая халява пришла, неизвестно, как только Ока вскроется и начнётся ледоход, войско сядет на подготовленные лодьи и плоты, и поплывёт на юг к Орлу. Придётся народу изрядно вёслами помахать, Ока оттуда с юга и бежит, против течения выгребать придётся, как и против ветра в основном. Розу ветров в прошлом году нарисовали специально обученные монахи — метеорологи, юго-западные и южные ветра там в это время. Выходит, что парус не поставишь. Так ладно бы на самой лодье только идти, дудочки, к каждой прицеплен огромный плот, и на нём люди с пушками и припасами. Плотогонщики эти тоже шестами помогают, но всё одно — большая часть нагрузки на гребцах. Плоты не простые — это часть укреплений крепости Орёл будущие. Башни сторожевые в основном все предварительно были собраны, потом пронумерована, разобраны и в плоты сбиты. Остальные брёвна на строительство крепости уже после того как поганых побью отправят. Те уже вверх по Оке потащат бурлаки.
От Калуги до Орла километров или вёрст двести, если по прямой, но река извивается, вихляет из стороны в сторону, и все триста вёрст выйдет, да как бы и не с гаком ещё. В том году летом пробный поход на десяти лодьях сделали. Получилось десять дней дороги. Теперь явно больше получится, да и течение весною сильнее.
Событие тринадцатое
Река освободилась от проплывающих мимо Калуги льдин только тринадцатого мая. Весна холодная и пасмурная выдалась. Никак не хотела сначала вскрываться Ока, а потом долго группками по ней льдины на север проплывали. Восьмидневное сидение на берегу ни к чему хорошему не привело. Начались расстройства желудка в поместном войске. Массовое. Ведь каждому по несколько раз говорено, что нельзя пить воду из реки не прокипятив, так нет, обязательно идиот какой подойдёт ладони лодочкой сложит, ополоснёт лицо, а потом вторым заходом обязательно пару глотков сделает. А другой идиот чуть выше по течения не сможет пройти мимо ручья весеннего, туда не наделав. И ведь заранее нужники типа сортир в количестве сто пятьдесят штук, на трое человек вместительностью, построены. Нет. Нужно уединиться. Там очередь, там люди будут смотреть, как ты дела свои делаешь.
Кора дуба, ромашка и ягоды рябины сушёные заготовлены огромными мешками, и отвары из них, вроде, людей в чуйство приводят, пока это просто поносы, ещё не дизентерия и главное — ещё не вылезла из Индии холера, обычные всякие ротовирусы и бактерии кишечные, но впервые столкнувшись с таким большим войском и самое главное — войском не приученным, как его отряды, к правилам Гигиены Юрий Васильевич запаниковал. А князь Серебряный даже из палатки толком не выходит.
— Пройдёт. Бог не попустит. Обязательно пройдёт, — осенит себя троекратно, чего-то ещё пробормочет и на другой бок перевернётся, опять дрыхнуть.
Брат Михаил — его вечный переводчик с устного на письменный, записал слова Василия Семёновича и от себя добавил: 'Пороть надо дристунов и объяснять, что пили они сырую воду, потому и животом мается, и зад теперь от плети болеть будет.
Так и сделали на пятый день. Ну и отвары помогли. Вроде количество дристунов стало уменьшаться.
Не единственная беда понос. Есть не такие массовые, но тоже неприятные. В поместном войске полно поножовщины и драк. И это при сухом законе. Если кто и пронёс фляжку вина горячево или мёда, то за восемь дней должны были выпить давно, но драки каждый день вспыхивают. Горячие, блин горелый, финские парни. До смертоубийства так и не дошло, но раненые есть. Слава богу, доктора под боком. Но двоих всё же пришлось в Калуге оставить, как и пару десятков тех, у кого понос ни на шутку разыгрался. Есть с десяток и простуженных, коих сразу не выходили. Этих тоже оставили. Следом пойдут пятьдесят лодей из Москвы с припасами, если к их приходу выздоровеют, то с ними поплывут.