В трубу разведчиков видно не было, далеко на север ушли. Князь Углицкий снова с тревогой оглядел поле. А ведь плохо… Ну, в смысле, подойти поганым к позиции русских будет не просто. На коне рысью не проедешь. Всё поле в прямом смысле этого слова «слоем» завалено трупами людей и лошадей. Чего будут поганые делать? Как добираться до него, до супостата неверного? Лошадь не пойдёт по трупам. Обходить? Хм.
— Егорка, дуй к сотнику Кострову, скажи пусть перемещаются в лесок слева к Засадному полку. Действует пусть сам по обстоятельствам, Шереметеву не подчиняется. А ты с ребятами, что на левом фланге тоже туда двигай. И тоже никому не подчиняетесь. Сами с усами. Выбиваете в первую очередь богатых на высоких конях. И не геройствуйте там. Вы матерям с отцами и жёнам, у кого есть, живые нужны.
Коноплёв убежал. Юрий Васильевич ещё раз поле осмотрел. Татары могут, не зная куда податься, двинуться вдоль реки.
— Ахмед. Бросай молиться. Беги к Матвею Коробову, пусть через реку срочно переправляется. Я думаю, много татар попытается вдоль реки просочиться.
Ахмед постарел. Степенный такой аксакал с короткостриженой почти седой головой под мурмолкой и чеховской не менее седой бородкой. Ещё и тем на писателя похож, что в пенсне. Зрение упало у ветерана, и Юрий Васильевич для него очки сделал, но с диоптриями не угадали, глаза по-разному теряли зрение, и толмач, и телохранитель Юрия отломал и выбросил половину очков, оставил для правого глаза на верёвочке.
В войсках шевеление началось, отряды стали двигаться к новым позициям, и в это время в трубу, которую Боровой теперь не отводил от дальней кромки поля, какое-то мельтешение стало мерещиться. А ещё через минуту понятно стало, что и не мерещится, разведка гнала лошадей.
— Василий Семёнович, сигнал построения играйте. Разведчики скачут, — князь Серебряный стоял рядом, Юрий ему трубу протянул. Горнист тоже рядом. Кивок князя, и тот стал выводить на рожке фугу Паганини. Нет у Паганини фуг? Так и на рожке ничего кроме противного писка не издашь. Зато слышно далеко.
Поместное войско уже далеко от позиций своих разбрелось. Но рожок услышали, да и для надёжности Борой сам из пистоля в воздух шмальнул. Чёрные, красные и зелёные точки хаотически задёргались и устремились к опушке, к холму, где стоял Боровой с воеводами. Вскоре точки стали превращаться в чёрточки, теперича уже и разведку без трубы видно нормально. Несколько человек вырвалось вперёд и остановилось. Как и предполагал Юрий Васильевич, лошади не пошли по трупам.
— Что делать будут? — сам у себя спросил князь Углицкий. Серебряный что-то ответил, но Юрий остановил начавшего писать монаха. Зачем. Сейчас увидят, и вывод сделают, точно так же и татары поступят. Всадники помчались к реке. Ну, вот и ответ. Значит, нужно миномёты срочно перенастраивать. И сразу минус нарисовался, огромный такой. А чего будет, если мина через реку перелетит?
— Василий Семёнович, ты тут рули, я к миномётчикам. Пошли, брат Михаил.
Князь Серебряный преградил Боровому дорогу.
— Юрий Васильевич, тут оставайся. Меня же четвертуют, если тебя убьют. Меня не жалко, хоть детишек пожалей малых.
Событие двадцать четвёртое
Успели конники. Поместные добежали даже с самых дальних углов поля боя… поля бойни. Татары вылезли на тот дальний его конец и встали. Любовались, должно быть. Потом попытались вперёд поехать. Окарались. Опять постояли и, ну надо же, поступили неожиданно, разделились на два рукава и потекли вдоль реки и вдоль леса в сторону перекрывающих дорогу на юг поместных и миномётчиков.
С тем рукавом, что вдоль леса потек, хуже. Туда, только вот ближе к позициям, когда подъедут крымцы, смогут на самом пределе миномёты достать, придётся только ручным огнестрельным оружием пока Засадному полку и посланным Юрием на подмогу роте Кострова с пятью десятками потешных справляться. Пока ничего страшного. Преодолеть засеку будет татарам не просто. Так им ещё и мешать ведь будут.
— Ух, ты! Смотри, Василий Семёнович, такого я от них не ожидал, — Юрий опять протянул трубу князю Серебреному. Перед полем смерти несколько сот человек спешились и двигались теперь цепочкой в их сторону, но больно медленно.
Через пять примерно минут стало ясно, что это не атака. Они разыскивают кого-то.
— Кого-то важного мы убили, — поделился догадкой Боровой, — они трупы переворачивают. Ищут кого-то.
Между тем тот рукав крымских татар, что двинулся вдоль реки, добрался до ориентира и в него полетели, как и в первый раз, цельнометаллические ядра. Эффект был хуже. Эта чёрно-коричневая полоска была шириной не больше ста метров. И ехали они не плотным строем. Ядра теперь по несколько человек сразу уже не убивали. Тем не менее, удары напугали татары и приток новых желающих погибнуть иссяк, часть вообще назад повернула. Юрий Васильевич даже испугался, что вот сейчас крымцы одумаются, уберутся назад и двинутся к Оке, обходя препятствие. Не будут же они раз за разом терять тысячи человек в тупом желании именно по Изюмскому шляху покинуть русские земли.