— Смотри, Никифор, вот на этом кусте будут сначала зелёные ягоды, а потом они покраснеют. Нужно эти ягоды собрать и аккуратно раздавить, достать семена, они в такой мякоти будут, нужно промыть, потом тщательно просушить, и чтобы ни птицы, ни мыши до них не добрались, следует потом сухие завернуть в атласную тряпочку, а ту положить в брезентовый мешочек. Дашь команду бабам сшить. И потом это в стеклянную банку и крышкой закрыть, и камнем придавить. Ну, и раз в неделю доставать и проветривать, чтобы не заплесневели. Храните в подполе банки, но не заморозьте. То же самое с маленькими картофелинами и другими клубнями… Стоп. Вот этот называется топинамбур. Здесь другой способ. Семена с цветов собери, а клубни сразу назад в землю закопай. И снегом потом большую гору, с половину сажени навали.
— А мыши? — Никифор записывал. Успели за десяток лет выучить и писать, и счёту, и даже потихоньку латынь начал крестьянин осваивать. Ну, как Нагульнов в «Поднятой целине», пока больше знакомые слова ищет. Картофель — Соланум Тубероза? Солёная коза. Запомним.
— Мыши, — прочитал Боровой записку, — Несколько клубеньков в деревянное ведро посади и тоже в погреб до весны поставь. И… Нет. Так не пойдёт. Подвесь на верёвке сверху. Я на стекольную фабрику сейчас схожу им команду дам, они попробуют стеклянное ведро сделать. Несколько. Вкопаете в землю заподлицо… Ай, в уровень. И туда хлеба корочку, на масле жареную, бросьте. Мыши в ведро это будут падать, а вы их доставайте и убивайте, и снова корочку в ведро. Должны кончиться. Мыши. Но всё одно корочки продолжайте менять. А то ведь новые придут, и вся работа насмарку. Я ещё кошку закажу в Казани. Там вроде должны быть. Кошка? Ну такой мелкий хищник… Стоп. Хорька тоже охотникам закажу. Детёнышей. Они мигом всех мышей изведут. Потом и кошек. Но пока только ведро стеклянное.
Отправляясь в Москву, Боровой всё мысленно оглядывался назад. Всё ли он успел Никифору объяснить⁈ Очень не хотелось терять с таким трудом добытые растения. Следующий раз может и не получиться в одном месте чуть не всю коллекцию за копейки получить. Тут просто невероятное везение. И самое главное, там, в Лиссабоне, и не понимают даже всей ценности этих семян. Картофель, как продукт питания, появится через сто пятьдесят лет почти, да и то будет с трудом пробиваться, ещё грядут всякие картофельные бунты. Ещё будет вспышка фитофторы на картофеле в Ирландии, которая чуть не миллион людей убьёт. И после которой ирландцы массово ломанутся в Америку.
А ему нужно до голодных лет развести картофель на Руси и попытаться предотвратить голод и Смуту. Надо, кстати, найти Годунова, если он родился уже. Должен родиться. Умер в пятьдесят два или три года в 1605. Два пишем, три на ум пошло. Значит, ему сейчас два или три года. Ну, ладно, пусть ещё подрастёт, а потом в потешные забрить, умный же был товарищ, как вырастет, нужно его к делу приспособить. К тому времени как раз министр финансов нужен будет. Банковскую систему налаживать.
Глава 13
Событие тридцать пятое
— Ванечка, братец, дай обниму тебя! — Юрий Васильевич другого Васильевича сжал в медвежьих объятиях, — Ты чего квёлый такой? А чем это воняет от тебя, брате? Ты чего вино басурманское пил⁈ Мальвазию небось? — в хоромине у брата был полусумрак, на столе горела одна единственная на приличное помещение, правда, толстенная восковая свеча в серебряном шандале немецкой работы. Аромат разогретого воска щекотал ноздри, Боровому сразу чихнуть захотелось. Тут же, рядом со свечой, стоял вычурный жбан серебряный эдак литров на шесть с красным вином и рядом золоченая стопка, — Ты чего, морда царская, вино фряжское в одну харю глушишь? Совсем стыд — позор потерял⁈
— Романея… — поправил Иван, Юрий по губам прочитал, вот у кого научился распознавать сказанное по губам, так это у братца Ивана. Опять же волосом диким он не зарос по примеру брата меньшого с чеховской почти бородкой стриженной ходит и усиками тонкими.
— А чего за праздник? Ваня, мать твою! А, мать нашу, ты мне обещал запретить завозить на Русь всю эту гадость заморзззскую — мерзззскую. Всю! И Мальвазию, и Романею, и Рейнское, и прочий Мушкатель. Хватит деньги на эту дурь тратить. Скоро мы будем им продавать алкоголь… Ай, мы будем им вино продавать. Ты знаешь, что эти гады, чтобы вино было крепче и слаще, в него свинец добавляют. Это, чтоб его перевернуло, яд довольно сильный. Травят нас басурмане специально, а мы им за это золото и серебро.
— Вчерась указ подписал. Корчмы запретил и покупать вина ромейские, греческие и прочие фряжские и немецкие. Вот, последнее пробую. Вкусно же. Попробуй, Юра, — Грозный схватил грязную серебряную стопку не менее грязными липкими пальцами и зачерпнул вишнёвую жидкость из жбана, погрузив пальцы в него чуть не полностью, — Держи! Попробуй. Правда вкусно.