Всего этого нужно было теперь Юрию Васильевичу не допустить. Плохо, что причина смерти дочери неизвестна. Огромное количество причин может быть, от простуды, которую неправильно лечили, до оспы той же.
И что можно предпринять, не зная от чего ребёнок умрёт? В учебниках было написано, что Анастасия не доверит первого ребёнка никому, сама будет с ним возиться. Вообще, конечно, чем меньше людей в первые пару лет будут допущены к девочке, тем больше шанс на её выживание. И всех их нужно до того привить от оспы. Брата Ивана Боровой давно сам лично инфицировал. Даже медику татарско-сербскому Иссе Керимову не доверил, пусть он хоть сто раз лучший ученик придворного лекаря Крымского хана Хекима Мехмеда Недаи — автора медицинского трактата «Менафиу-н Нас». На следующий год после возвращения Юрия из путешествия по святым местам, весною, нашли в Москве тётку с сыпью на руках и привили и Ивана, и всю его дворню. Сто с лишком человек. У той доярки столько пузырьков на руках не оказалось, пришлось ещё пятерых с коровьей оспой разыскивать. Хотел Юрий Васильевич и всех думцев привить, но оба брата Глинские и Иван Шуйский упёрлись, а они боярами рулят. Ничего, пожар дело поправил. Бунт поднялся и Юрия Глинского убили. Все произошло, как и в летописях написано. Спрятавшегося в Успенском соборе дядю царя, боярина Юрия Васильевича Глинского, «убили миром»: он был побит во время богослужения, а затем забит насмерть камнями. Князь Углицкий лишь чуть подправил ход истории. В летописях было написано, что оставшиеся после пожара целыми дворы Глинских сожгли и разграбили. Тут же случился облом. Прибежала толпа к подворьям Юрия, а потом Михаила Васильевичей, а они уже какими-то более расторопными товарищами разграблены. Поджечь хотели, но тут нашлись доброхоты из буйных, айда мол Шуйского Ивана грабить, он ещё хужее Глинских. И толпа бросилась прочь, не устроив очередного пожара. А расторопным малым опередившим толпу оказался Егорка Коноплёв. Вместе с другими потешными переоделись и ворвались первыми в закрома. Ерунду не брали. Золото, серебро во всех видах. Оружие дорогое. Огромная коллекция его была у обоих дядьёв. Меха. Книги тоже с иконами прихватили. Погрузили всё на возы споро и растворились в ночи. Толпе же достались тряпки. Ну, да парча и шелка, но всё это вместе не стоит одного золотого кубка с рубинами эдак на пару литров. А толпе оставить хоть немного надо. Дома чтобы не сожгли. Тоже немалых денег стоят. Они в итоге достались Юрию, так как вдова Юрия Глинского, Ксения Васильевна Бычкова-Ростовская, постриглась в монахини под именем Евфросиньи. И детей у них не было. После в тех подворьях расположились школы, которые Юрий основал для детей боярских.
Все же нажитое непосильным трудом потом потешными было переправлено в Калугу и сокрыто на время в подземном ходе, что прокопали от одного из кирпичных заводов. Пока по большей части там всё и лежит. Ну, кроме мехов, которые быстро реализовали в Новгороде пока они не сгнили.
Михаила в отличие от реальной истории убили неизвестные во время его бегства в Литву после пожара.
Тот всё, как у Карамзина написано, сделал в точности. Испугавшись, что его, как и брата народ камнями забьёт, сбежал в Литву. За дело забьёт, такого вора и хапугу поискать ещё надо. Михаил Глинский, вместе с другом своим, князем Иваном Ивановичем Турунтаем-Пронским, в ноябре 1547 года бежал из ржевских имений, где отсиживался после пожара и бунта, в Литву. Брат старший на дядю осерчал, и вроде успокоилось же всё, вон даже свадьбу Юрия сыграли, и вдруг такой финт ушами. Послал Иван Васильевич за Михаилом Васильевичем и князем Турунтаем-Пронским отряд под командованием князя Петра Ивановича Шуйского. Уж Шуйский из ненависти к Глинским его догонит. И догнал. В реальной истории загнал куда-то в болота и арестовал обоих. А тут настигли они их в лагере. Не получилось арестовать. Примчались к лагерю, что разбили беглецы на ночёвку, а там семь трупов. Оба князя и пятеро слуг с ними. У всех лишние дырки в теле, дорогущих аргамаков нет, как и сумы пусты. Но тати, что на них напали, странные. Одежды не сняли с князей, а ведь шелка, атласы и парча с соболями. Оружие забрали, деньги и прочие ценности, коней, а одеждой побрезговали. В крови? Ну, отстирали бы. Долго татей искали в ржевских лесах. И не нашли. А Егорка Коноплёв со товарищи вскоре аргамаков передали в стадо в Калуге. Там же и ценности с дорогим оружием оставили, присовокупив к уже припрятанному в подземелье у кирпичного завода.
Последний же Глинский, сын невинноубиенного Михаила Иван тогда был вьюнош, пятнадцати годов, его Юрий к себе забрал в потешные после всех этих событий. Сейчас уже воеводой вторым в его полку правой руки.