Бабах. Маленькие пушечки выстрелили, и три крохотульки ядрышки пролетели сквозь оснастку и паруса «Авроры», никого из команды не зацепив. Всё, больше шведы зарядить свои фитюльки, как их Юрий Васильевич обзывает, не успеют. Жаль они все фальконеты оставили в Выборге, а то и этого залпа не позволили бы сделать немцам обнаглевшим. Ишь, удумали на Россию нападать и её земли зорить. Мало нам на юге татар, так теперича ещё и эти нападают. Ну, после этого морского сражения они им охоту надолго отобьют подплывать близко к русским берегам, а после взятия Выборга лезть на русскую землю.
Егор навёл тромблон на четырёх пушкарей, что заряжали пушку, ближайшую к корме. Бабах. До цели два десятка саженей, дробь уже долетит, и если и не убьёт, то ранит точно. Все десять оставшихся у него под рукой гренадёров по тем же пушкарям разрядили свои тромблоны. Всё, это орудие уже не выстрелит, отстрелялось. Стреляльщики кончились. Теперь срочно перезарядить тромблон, их «Аврора» всё ближе к вражескому бригу. Бабах и одиннадцать тромблонов послали свинцовые шарики в уже зарядивших следующую пушку шведов. Теперь расстояние меньше. Там выжить невозможно, не только бомбардиры полегли, но и люди за ними на палубе со шпагами, чего-то кричащие, все свалились на палубу. Должно быть, устали. Прикорнуть легли.
Ещё раз перезарядить тромблон и по третьему орудию выстрелить, по людям вокруг него столпившимся. Бабах. Тут уж совсем плёвое расстояние, всех шведов словно метлой снесло с палубы. И в это время с их брига полетели крючья на снасти и борт шведского брига. Бабах. Потешные еще раз успели свои ручные пушки зарядить и теперь уже стреляли дальше вглубь палубы, где ещё были живые шведы. Бабах — последний выстрел, и уже на почти пустую палубу посыпались русские и шведы с «Авроры».
Юрий Васильевич наблюдал, как зачищают палубу вражеского брига потешные и клял себя, что мало их взял, если бы на каждый кораблик хоть по пять человек с собою забрали, то захват остальных кораблей противника прошёл бы без лишнего нанесения вреда его будущему флоту. А так пришлось палить по палубе из Единорогов, заряженных картечью. Борта-то целыми останутся, а вот всем парусам и канатам точно трындец полный настанет. Хуже всего обстояло дело с караккой. Её борта были серьёзно выше, чем у брига «Аврора» и в разы выше, чем у коггов. Разве на корме этих скорлупок, на юте, рядом с настоящим кораблем совсем лодочками смотрящимися, есть надстройка почти вровень с палубой «Самсона». Но на этих надстройках умещался всего один Единорог. Много ли навоюешь стомиллиметровой пушкой против такой громады. Разве что всем скопом накинуться. Так это море и никаких реверсных двигателей нет на кораблях сейчас. Можно только либо мимо пройти, либо остановиться напротив. При этом там одиннадцать пушек на одном борту у этой кара…катицы, да, они мелкие, да, стреляют всего лишь каменными ядрами размером с теннисный мячик, но их одиннадцать, и они могут по выстрелу в минуту делать. Такой же шарик, попав в грудь, пробьёт человека насквозь, будет ли на нём кольчуга или кираса, не будет ли. К каракке придётся ведь вплотную подходить. Проблема.
Раздумывать над тактикой морского боя можно, но руководить им Юрий Васильевич не собирался. Он в этом ничего не понимал, не знал ТТХ кораблей, как они могут двигаться, а как не могут. Оставалось только смотреть, да на ус наматывать. Учиться у профессионалов. Смотреть нужно было сразу во все стороны. Шведские корабли расположились полукругом и, заплывшая в центр этого полукруга «Фортуна», теперь со всех сторон боями была окружена. Все нормально было у брига нашего. Там, умелыми действиями артиллеристов и потешных, наши смели с палубы всю команду у противника и теперь просто зачищали корабль, на шведский бриг посыпались «свои» люди, которые добивали тяжелораненых и вытаскивали из трюма тех, кому дробин не досталось. «Свои» почему? Ну, там и русские и немцы, которых прилично в команде, и шведов хватает. Но теперь все — наши, все свои. Ведь и русскими не назовёшь этот десант на вражеский бриг, шведы против шведов воюют и воюют неплохо, хоть и с помощью Егорки.
Так же неплохо обстояли дела и у четырёх наших коггов сошедшихся со своими шведскими одноклассниками. Выстрелы Единорогов картечью быстро уничтожили желающих артиллерийскую дуэль устраивать, да и просто сражаться, и загнали колеблющихся и разумных в трюм, откуда теперь, после перехода абордажных партий на шведские когги, их и извлекают. К каракке с наветренной стороны подошли два когга, и с них раз в пару минут картечью бабахали по огромному кораблю. Ещё один кругляш — когг болтался у кормы «Самсона», там все паруса опустили и теперь когг сносило к каракке совсем медленно. На нём пытались маленькими миномётами выстрелить так, чтобы чуть не вертикально уходили мины и взрывались над шведским флагманом. Выходило так себе, в основном мины перелетали, слишком близко подошли к каракке, и расстояние хоть и медленно продолжало сокращаться. Ветер сносил. Скоро совсем невозможно будет стрелять.