И ведь нашлись желающие, тем более что люди и сами видели знакомые хари небритые среди матросов и боцманов русских корабликов. Да и капитаны, что им зубы вышибали не раз, тоже были на русской службе и теперь им запрещалось рукоприкладство. Пороть — это пожалуйста, а в зубы ни-ни. Зад заживёт, а вот зубы новые не вырастут. А ежели вырастет зуб-то у матроса, то не костяной, а из мести и злобы собранный. В результате удалось адмиралу в свои ряды навербовать сто тринадцать матросов, шесть боцманов и пятьдесят новобранцев старше шестнадцати лет и сорок, по два на каждый корабль, юнг возрастом от тринадцати до пятнадцати лет.
Можно считать, что теперь, пусть и с трудом, но всеми кораблями можно управлять и без потерь довести их до Выборга, и даже до Орешка некоторые.
Событие шестьдесят четвёртое
Собрали, загрузили, разложили в трюмах по полочкам добычу, а короля Густава всё нет, или вестей от него. Правда, две данные на прибытие переговорщиков недели ещё не истекли, но осталось всего два дня. На всякий случай Юрий Васильевич с капитанами и адмиралом переговорил. Плохо всё. Если Або — это не Швеция, то Стекольна — это уже Швеция, это здесь можно местное население притеснять и грабить, они вообще недочеловеки, чухонцы. Юрий Васильевич знал, что ничего уничижительного в этом времени это слово не несёт. Это от слова чудь — «чужие». Потом уже станет пренебрежительным у великороссов. Но как раз сейчас, зато шведы финнов не любят и считают слугами, рабами почти. Дикари же, живут по лесам. И вот воевать с финнами шведы согласны, а обстреливать Стокгольм не очень. Может и выполнят команду, а может попытаются поубивать русских артиллеристов снова стать хозяева своих кораблей и биться за фатерлянд.
Лучше бы Густав приехал на переговоры или прислал послов, не хотелось князю Углицкому проверять лояльность шведских моряков. Да, пока соотношение русских плюс ливонских и других немецких моряков на кораблях в пользу, пусть будет, русских. Да теперь ещё команды немного финнами разбавлены, те же юнги почти все финны. Однако ночью, когда русские с немцами уснут, чёрт его знает, что местным в голову взбредёт.
Юрий Васильевич без дела не сидел, капитаны кораблей проверили чего не достаёт, всё же бой был и часть такелажа и парусов повреждена. Проверили, доложили и отправились в Або закупать припасы и снаряжение. Оружие и порох в городе изъяты и нападения не должно последовать. Вернулись все живые и здоровые, но часть первого жалования и даже не просто часть, а большую часть, в местных кабаках оставили. Вот! Опять Або начал богатеть.
Послы от короля прибыли в последний день, может даже специально где-то среди многочисленных островов скрывались, выжидали окончание срока, чтобы показать, что они московитов не боятся.
Густав Ваза послал на переговоры Стена Лейонхувуда — члена Королевского Совета и Лаурентиуса Петри Нерициуса — архиепископа Упсальского. Главой церкви в Швеции король объявил себя, и выходит, что архиепископ как бы второй человек в церковных делах. А Стен Лейонхувуд отвечает в Совете за экономику или торговлю. Об этом Юрию Васильевичу поведал адмирал Бергер, сразу после прибытие послов с ними встретившийся. Официальную встречу назначили на утро посреди порта. Благо, вроде, дожди прекратились, и осень решила подарить людям ещё несколько солнечных деньков.
Кроме этих двоих на рандеву пожаловали и местные, и герцог Юхан вырядился опять в кружева, и его губернатор Эрикссон не меньше шёлка и кружавчиков на себя истратил, один только епископ Турку Микаэль Агрикола был всё в той же поношенной серой рясе. А чего, может её рукой касался сам Мартин Лютер⁈
— Вы вправе принимать решения, господа послы, или просто выслушаете наши предложения и поедете… и поплывёте в Стокгольм или Упсалу докладывать королю, а потом назад с его ответом, потом снова с моим уточнением, и опять с его ответом? — Юрий Васильевич говорил с ними на немецком. Ну, хорошо, не говорил, вещал. В сурдопереводчиках снова брат Михаил, и товарищи решили общаться на латыни.
В записке, составленной через пять минут братом Михаилом со слов архиепископа Упсальского Нерициуса были любопытные предложения от короля. Прочитав их Боровой стал думать, а сколько он на самом деле сможет обеспечить кораблей верной ему командой. Или погрузить туда русских столько, чтобы шведы восстание не подняли. Придётся, скорее всего, идти к Стокгольму и преподать урок Густаву Вазе. Иначе он в Ливонскую войну решит вмешаться, он небось думает, что подготовься он получше и побил бы рюски.