Впрочем, у меня не было выбора, не объяснять же Головастику причину моих сомнений и беспокойства! Такие мысли мучали меня, когда я сидел рядом с шофером, моим сверстником, который сперва попытался завязать разговор, но, увидев, что я не в духе и сижу, опустив глаза, смачно плюнул в открытое окно грузовика и погрузился в ожесточенное молчание до конца пути. Мы подкатили к гостинице и сняли вместе с Валерием, шофером, номер на пятом этаже. Разложив вещи, я вышел в коридор и с трепещущим сердцем прошел мимо номера, в котором Лия когда-то предупредила меня: «…дорого, очень дорого заплатишь ты за мое откровение».
Разве могли знать жильцы, которые занимали сейчас комнату, что видели и слышали тогда эти стены. Едва сдерживая нетерпение (мне было неудобно перед водителем), я спустился в холл гостиницы и вошел в ресторан. На что я надеялся? Не знаю, но я вообразил, что, открыв дверь, увижу Лию, так же, как увидел ее в тот вечер, после разговора на мосту.
Жадным взглядом я окинул помещение ресторана. Мне показалось, что ничего не изменилось с тех пор, как я был здесь в последний раз. Тепло, мало народу, в воздухе витал легкий сигаретный дым. Мы заняли столик, за которым когда-то я сидел с Лией, и, в довершение всего, спустя некоторое время подошла нас обслужить… Стелла. От радости и предчувствия туманной надежды я ощутил мелкую дрожь во всем теле. Стелла узнала меня и улыбнулась, с любопытством поглядывая и на Валерия.
— Ты снова к нам приехал?
— Снова, — ответил я, нетерпеливо глядя на нее.
— Опять с ревизией? И надолго? — она кокетливо улыбнулась под моим настойчивым взглядом, и легкий румянец заиграл на ее лице.
— Я больше не работаю ревизором. Я приехал сюда на два-три дня по другим делам.
Стелла принесла пиво и на закуску по порции колбасы. Я сидел как на иголках и, когда она подошла к нашему столу со вторым блюдом, не выдержал и спросил:
— Как поживает Лия? Она к тебе заходит?
— Лия?! — удивленно переспросила она, внимательно глядя на меня. — Как, разве ты не знаешь?!
— Чего… не знаю? — спросил я, почувствовав, как у меня пересохло в горле.
— Она еще прошлой осенью уехала отсюда. Ты разве не знаешь?!
— Об этом я знаю, но… где она теперь? Она не вернулась назад, в магазин…
— Не вернулась и даже не собиралась. Она тогда мне сказала, что уезжает домой собрать вещи и отправится в Кишинев искать работу. Я думала, ты в курсе дела!
— В первый раз слышу, — ответил я, краснея.
Когда Стелла принесла счет, я попросил еще две бутылки — пиво было отличным.
Валерий аккуратно отклеил этикетку от бутылки, на которой золотыми буквами было написано название, и спрятал ее в блокнот, в котором у него оказалась целая коллекция. Это была его главная страсть. У меня пропала всякая охота говорить со Стеллой и, после того, как мы расплатились, мне с трудом удалось произнести несколько вежливых слов:
— Кто тебя провожает домой? Лии же нет…
— Я хожу одна… Уже привыкла, — ответила она с деланной веселостью.
— Ты возвращаешься одна в полночь?! А если попадется привидение по дороге? — Валерий изобразил испуг на лице.
Стелла засмеялась и, проходя мимо, случайно задела его локтем, затем кокетливо улыбнулась и ответила:
— Меня привидения не трогают, я сама из них.
Стелла удалилась, а Валерий подтолкнул меня локтем и прошептал:
— Не я буду, если я не стану привидением сегодня ночью.
В полном безразличии, не уловив даже смысла слов Валерия, некоторое время я продолжал молча сидеть за столиком, затем поднялся и вышел.
Погулял немного по улице, пока не замерз. На усыпанном звездами небе зависла бледная луна, под ногами кряхтел по-стариковски снег.
Я бегом поднялся в свой номер, быстро разделся и забрался в постель. Выбрал кровать рядом с батареей, думая, что так мне будет теплее, однако от окна тянуло, и я спрятался с головой под одеялом.