А издалека раздались уже далеко не детские голоса:
– Ах вы, подонки, детей обижать!
– Вадик, давай-ка свалим, – проговорил Владик, хватая другана за локоть. – Вон там, смотри, бегут, за педофилов нас, что ли, приняли…
С той стороны, куда умчались дети, к Владику с Вадиком действительно приближалась группа взрослых.
Вадик решил не испытывать судьбу. Вместе с Владиком они синхронно загрузились в "Корвет" и, не жалея обвеса, стартанули по проселочной дороге в ту сторону, откуда светило солнце.
Буквально через минуту "Корвет" вывернул на поганую, но все-таки когда-то асфальтированную дорогу, и друганы помчались по ней, куда глаза глядят.
Указателей на этой раздолбанной дороге не было никаких. Разве что изредка попадались километровые столбики, но толку от них было мало. Обоих приятиелей немилосердно трясло на ямах и выбоинах, а для обвеса "Корвета" такие гонки вообще грозили серьезным ремонтом, и Вадик был вынужден снизить скорость до жалких шестидесяти.
Corvette полностью принадлежал Вадику. Папашка купил его великовозрастному дитятке (девятнадцать лет все-таки исполнилось ребеночку) месяц назад. За весь месяц машина ездила от силы неделю, остальное время проведя в сервисе: в один из первых же выездов Вадюля, окрыленный мегакрутой тачкой, так вошел в поворот, что корветовскую задницу занесло и неплохо приложило об бордюр.
Как Вадюлин папашка выходил из себя, услышав радостное известие, лучше не описывать. А как потом орал, что сыночку дико повезло, что по счастливой случайности в сервисе машину сделали всего-то за три недели, а могли за полгода-год; что это был первый и последний раз, когда он, папочка, берет ремонт его, Вадюлиной, машины, на себя, и что больше от него Вадюля на тачку ни копейки не получит – хватило ума выпросить такую машину, пусть хватает ума ее и содержать, а он, папашка, такой геморрой на себя вешать не нанимался…
Вадюля угрюмо и почти молча сносил папенькины угрозы, но все-таки не допускал до конца мысли, что папочка говорит все это всерьез. Ведь Вадюля всегда добивался от папашки того, чего ему было нужно. Взять хотя бы этот желтый Corvette – предмет зависти всех человеческих особей, находившихся в радиусе сотни-другой километров и более.
Собственно говоря, богатство (естественно, иначе как можно было позволить выбросить столько бабла на суперкар) к Вадюлиному папашке свалилось недавно и относительно случайно. До того времени все папенькины бизнес-прожекты либо проваливались, еще не начавшись, либо (по чистой случайности) какое-то время приносили прибыль, а затем в один момент тихо сдыхали. Папа у Вадюли, надо сказать, был феерически многогранен а своей деятельности и чем только ни занимался – от оптовой торговлей парфюмерией и биодобавками до поставки высокотехнологичных станков и перепродажи металла (к счастью, с последнего поприща его угораздила вовремя вынести интуиция, в просторечии именуемая "чувством жопы"), иначе сейчас у Вадюли не только Corvette, но и папы в наличии не имелось бы.
Однако даже после этого папа никак не мог угомониться и затевал все новые провальные проекты, на которых спускалось бабло, остававшееся после редких периодов успеха. Но вот однажды папеньке "свезло так свезло". В полузабытых загашниках у него имелось солидная площадь подмосковной землицы, в незапамятные времена отданная кем-то за долги и с тех пор невостребованная. Нет, собственно, сразу же после приобретения папенька попытался повтюхивать землицу застройщикам коттеджных поселков, но им она и на хрен не сдалась: от водоемов – далековато, площадь – ни два, ни полтора, да и от цены, за которую Вадиков папа эту землицу выставлял, застройщики почему-то кипятком не писали.
Так и плюнул бы Вадиков папашка на землицу, и заросла бы он лопухами, как вдруг нечаянно-негаданно всплыла информация, что именно по этой территории будут прокладывать новую подмосковную трассу. Тут-то папенька, к счастью, смекнул, что пора доставать из заначек завалявшиеся остатки былой роскоши и трясти стариной.
Тряханул – и получил на руки несколько обворожительных зеленых лимонов. Правда, не так много, как рассчитывал – делиться тоже надо было – но все-таки солидненько. На большую часть вырученного купил себе часть какой-то ритейлерской сети, заначку заткнул, как водится, в Швейцарию, и ушел в загул.
Загул закончился тем, что папашка стал требовать развода у Вадюлиной мамашки. Мамашка против самого развода, собственно, была не против, – выкрутасы Вадюлиного папашки настоиграли ей уже очень давно, – но яро препятствовала тому, что из-под ее контроля выйдет ритейлерская сеть, и развода "просто так" не давала.
Тогда Вадюлин папашка пустил в ход свое секретное оружие, то есть единственного сыночка Вадюлю. По его замыслу, Вадюля должен был каким-то образом уломать мамашку не связываться с ритейлерской сетью и не бороться за права на нее, а уговорить мамашу довольствоваться ежемесячным содержанием. Естественно, это содержание было в разы меньше, чем та прибыль, которую мамашка получила бы, разделив строго пополам, как и хотела, права собственности на магазины. А вот взамен – если все получится – хитрый папашка обещал Вадюле не что иное, как тот самый Corvette.
Вадюля, хоть и не блистал умом, в итоге все просто идеально отработал свой Corvette. Видимо, тем самым "жопным чувством", которое перешло к нему в наследство от папашки, почуяв, чем можно обработать маменьку, несколько месяцев Вадюля вел домашнюю информационную пропаганду. Он неустанно информировал маман о том, какие в связи с кризисом провальные перспективы открываются перед ритейлерами, намекая, что вообще можно остаться ни с чем. Кризис, что тут взять: те, кто в итоге останутся на рынке, еле будут сводить концы с концами, а остальные просто свалят – либо из России, либо из поля зрения вообще.
В итоге маман, несколько месяцев метавшаяся из стороны в сторону, решила, что синица в руках – оно как-то спокойнее; папашка благополучно развелся, а Вадюля получил свой Corvette.
Правда, при получении авточуда не преминул обидеться на папашку, потому что Corvette ему достался не новый, из салона, а аж двухлетний, купленный на американском аукционе, и к тому же – как показал CarFax – побывавший в паре хотя и мелких, но все-таки аварий. Поскупился папочка, пожадничал. И это – единственному сыночку такое.
Помоев на папашку не замедлила вылить и мамахен: запоздало поняв то, откуда дул ветер, она долго орала на отца по телефону и за то, что он промыл ребеночку мозги, и за то, что в награду за это купил сыночку "желтый гроб", в котором тот обязательно разобьется, и лучше бы он это бабло потратил на то, чтобы окончательно отмазать Вадика от армии и оплатить ему оставшиеся годы учебы в университете. Пока что, пока Вадика не вышибли с дневного отделения, армия ему не грозила, но любым отсрочкам рано или поздно приходит северный пушной зверек. Маманя это прекрасно понимала.
Зато Вадику было все равно. В данный момент он поучил то, что хотел – блестящий желтый семилитровый Corvette V8 Z06 со съемной жесткой крышей и мощностью пепелаца в 500 с хвостом коней. Стоило это удовольствие около 80 тысяч американских енотов. И на "это угробище" (по словам мамахен) Вадик променял все свое будущее. Владик слова мамашки, естественно, всерьез не воспринимал – какое может быть еще будущее, когда все настоящее – уже здесь, и заключается оно вот в этом желтом красавце? Когда любой пацан, завидев эту машину, восхищенно ахает, и провожает Вадика завистливым взглядом, когда Corvette легко и непринужденно рвет на светофоре все стоящие рядом с ним машины, а любая телка, завидев Вадика в подкатывающем к ней суперкаре, мухой ныряет в салон и делай с ней чо хошь…
Правда, вся эта так лелеемая Владиком идиллия почему-то в реальность воплощаться не торопилась. Ну да, кодла автовладельцев, собиравшаяся на популярной у городских стритсракеров площадке, обратила внимание на Corvette, когда гордый до опупения Вадик подкатил туда "представляться". Конечно, кодла уважительно и без подсказок озвучила все характеристики и "навороты" суперкара (Вадик узнал много новых и ему не известных), со знанием дела позырила под капот, пощупала кожаные сидухи с боковой поддержкой, понимающе покивала при виде работы проектора на лобовое, который транслировал скорость, тахометр и еще какую-то хрень, которую Вадюля никак не мог запомнить, но…