Он пришел за ней.
Когда другой сдающий занял ее место, Кейтлин поспешила прочь из казино к погрузочной платформе позади. В Балтиморе было холодно зимой, и на тротуаре все еще оставалось несколько глыб льда после последнего бурана. И как раз в этом она нуждалась. Кейтлин крепче прижала к себе сумочку и позволила легким резко втягивать холодный воздух, который служил лекарством от дезориентирующего видения. И это работало — она чувствовала, как потихоньку возвращается в норму.
Как раз тогда объявился Логан и набросил на ее плечи пиджак смокинга.
— Ты убежала так быстро. Я должен был убедиться, что с тобой все в порядке.
— Вы гость. Вам здесь не место.
— Сомневаюсь, что тебе здесь место. Ты же не водитель грузовика, Кейтлин.
— Прекрати, — воскликнула она, сбрасывая с плеч пиджак и швыряя его обратно в руки Логана.
— Что? — переспросил он, медленно подходя к ней, и Кейтлин не ошиблась насчет запаха — не только довольно дорогой лосьон для бритья, но и что-то металлическое, какие-то животные нотки. — Я не понимаю.
— А я думаю, что понимаешь. Как ты умудрился получить двадцать одно очко четыре раза подряд? Жульничал?
— Едва ли, дорогая моя.
Кейтлин покачала головой.
— Я тебе не дорогая, я тебе вообще никто. Я просто… я вышла сюда, чтобы убраться от тебя подальше.
— Ты казалась напуганной, и ни один джентльмен не оставит леди в таком положении. Такая как ты, — добавил он, протягивая руку и убирая ее волосы с лица, — заслуживает защиты.
Кейтлин задрожала и запретила себе подаваться навстречу прикосновению. Какой бы сбитой с толку и напуганной она ни была, часть ее была более чем готова прижаться щекой к ладони этой огромной руки и ощутить эту легкую ласку. Покачав головой, Кейтлин отстранилась и наградила его тяжелым взглядом.
— Мне никто не нужен. Никого и не было рядом, с тех пор как умерли мои родители. Я забочусь о себе и своей сестре, и мне меньше всего надо, чтобы какой-то мошенник…
— Ты знаешь, что я не мошенник.
— Я знаю, что тебе невероятно везет, и когда ты меня коснулся, что-то произошло.
— Этого я отрицать не могу. В тебе есть нечто особенное, Кейтлин, — с этими словами Логан наклонился и поцеловал ее в губы.
Она жалобно заскулила в его объятиях и вскинула руки, чтобы вцепиться в твердые как гранит плечи. О богиня, она сражалась сама с собой. Маленькая часть ее кричала, что этому нужно как можно скорее положить конец, что это влечение опасно, оно угрожает ее здравому смыслу. Но большая часть ее кричала совершенно иное послание и лишь надеялась, что он подключит к этому делу язык и заставит ее прочувствовать это полностью.
Ни одна из этих крайностей не случилась, не совсем.
Логан отстранился и вновь погладил ее лицо.
— Время для большего еще не пришло, но я хочу, чтобы ты со мной связалась. Нам нужно более укромное местечко, чтобы все обсудить.
Прежде, чем Кейтлин успела осознать, в ее руке оказалась визитка: Логан МакКаллох, Корпус Магов.
— Погоди, это что, самое странное предложение работы?
— Не совсем, это намного важнее. Ты же знаешь, что ты особенная, не так ли?
— Уф, у тебя получалось лучше без плохих подкатов, — ответила Кейтлин, слегка задыхаясь. Как он умудрился сделать ее настолько слабой? — Я всего лишь один из сдающих, как и большинство людей здесь.
Он снова поцеловал ее, а потом повернулся и надел пиджак обратно.
— Позвони по этому номеру, и мы договоримся о встрече. Ты знаешь, что ты — нечто большее, что ты можешь видеть то, что остальным людям недоступно. Я не собираюсь углубляться в детали. Ты не одна такая, — намекнул Логан, указывая на свои запонки. — Нас таких много, и пришло время тебе об этом узнать.
Кейтлин моргнула, не совсем улавливая мысль. В лучшем случае она была викканкой-самоучкой с небольшим набором навыков, сводившихся в основном к хрустальному шару. Без книги ее фактически отбросило на нулевую точку. Конечно, были люди в Салеме и в других местах, но все это сводилось к религии и ритуалам. А то, что она делала, что заставило ее несколько лет назад по-настоящему поверить и принять — это лишь она сама. Даже ее родители не казались какими-то «особенными». Видит Богиня, Шейла была обыкновенной. Диким ребенком, конечно, но абсолютно обыкновенным и вовсе не прорицателем.
Больше никого такого не существовало? Или все же существовало?