- Они меня кинули! – плакал Кинг на груди Брауна. – Это жулики! Весь бар целая банда, сыгранная команда, у них всё отрепетировано, все роли поделены, у случайного посетителя нет ни одного шанса. Они меня развели, всё, всё забрали! И ведь никто, ни один судья не сможет установить состав преступления! Всё продумано! Это виртуозные артисты. Ты бы видел, как мне улыбалась официантка! Премия Академии Искусств за актёрскую игру. Веришь, что она искренне тебе рада, суёшь чаевые, не глядя. А как строят из себя лохов картёжники! И, типа, никто никого не знает, все встретились только что. Каталы! Шулера!
После каждого рейса Джефри объявлял, что идёт наниматься в крутую фирму, а сам шёл в ближайший бар. За сутки он успевал потратить все деньги, набедокурить, что-то разгромить, подраться, поругаться с проститутками, получить в морду от местной братвы, и, обычно, Браун просто шёл в полицейский участок и забирал его под ответственность капитана. Иногда приходилось доплачивать за ущерб, но все расходы он безжалостно вычитал из будущей доли канонира. Очень редко приходилось вытаскивать его из борделя или из плена местной братвы. И при всём при этом Кинг производил на своих обидчиков настолько благоприятное впечатление, что все проблемы разрешались устными извинениями и небольшими выплатами. Джефри был слишком наивным и инфантильным, его обчищали до нитки, но зла никогда не держали, как на подростка, в первый раз попавшего в большой город. Ну, большой дурачок, что с него взять. Все деньги выманили, и свободен. Приходи ещё. Брауну часто казалось, что это главная причина. Если уж сам капитан понимал, что Джефри всё равно припрётся в следующий раз и снова попадётся во все ловушки, то уж бармены, проститутки и мошенники и подавно это понимали. Дорогой клиент, приходите ещё. За ваши деньги мы готовы терпеть ваши закидоны. Вы только приходите.
Санчес и Перес, протрезвев, поведали грустное – у его кузена сейчас нет подходящего груза, только всякая мелочь. Капитан сделал вид, что расстроен, а про себя только посмеялся. Ну, кто ожидал иного? На Эдварда пришлось потратить полчаса, чтобы договориться о новом рейсе, тот каждый раз подписывал контракт, как в первый раз, - вычитывал каждую букву, сверялся с Торговым Кодексом, долго высчитывал свои доходы и свои риски. Смит всё же выходил из корабля, он пытался найти конвертер. К сожалению, в аренду не дали, предложили арендовать рацию целиком, но цена кусалась. Рискованно, но это последний рейс, и маршрут проходит в спокойной зоне. Рискнём.
Проще всех было со вторым пилотом. Её просто принесли из стриптиз-клуба пьяную в доску вместе с питоном и мешочком банкнот, которые напихали восторженные зрители. Капитан давно договорился с Джейн, что она катается с ним, пока не объявит об уходе. Нет заявки – контакт продлевается автоматически. Её положили отсыпаться вместе с любимым питомцем и стали готовиться к вылету. Ну и всё, осталось два часа. Очень хочется дойти до борделя и поваляться с девицей, но надо проверить работу всех систем корабля. А там уже и до старта всего чуть-чуть, да и ладно, поехали раньше, что тут ещё делать-то. Всё, новый рейс. Два-три дня на набор скорости, во течение которых на корабле абсолютно нечего делать, потому что всё уже приготовили, тянулись вяло и неспешно. Ещё и Джейн не выходила из каюты, у неё после таких загулов всегда был длительный период восстановления. Марте пришлось дежурить лишние смены, и, хотя оплата за них вычиталась у Джейн и добавлялась ей, сама ситуация раздражала, и она не преминула перемыть ей косточки во время обеда. К сожалению, земляки сожрали всё ещё до того, как она разогрела свою порцию, и ушли, половина экипажа где-то тусовалась, поэтому её слушателями оказались Эдвард и Смит. Механик был настоящим тормозом, каждую мысль прокручивал в голове, как докторскую диссертацию, он просто не успевал за потоком женских жалоб. Связист разбирался в жизни много лучше Марты, и, наверняка, мог вставить много ехидных комментариев, только он всегда помалкивал. Не встречая сочувствия, женщина неудержимо рассказывала всё, что её раздражало в коллеге, уже и забыв про окружающих, и просто изливала все накопившиеся обиды. Эдвард тужился и пытался что-то сказать, а Энтони молча доедал свою порцию. Однако, в какой-то момент связист завис с поднятой ложкой и внимательно посмотрел на Марту.