- А зачем?
- Как зачем? Чтобы после смерти вкушать небесный нектар в божьей обители!
- Алаина! Ты же магиня! Ты знаешь, что такое некромантия и после этого ты веришь в райские кущи?
- Не знаю что такое райские кущи, яр Сохо, но ведь после смерти душа куда-то должна попадать.
- После смерти душа перерождается. -"...И если туп как дерево родишься баобабом и будешь баобабом триста лет пока помрешь" - промурлыкал я про себя, а вслух сказал:
-Кстати, а какому богу ты поклоняешься?
Мне на самом дела стало интересно, уж очень это напоминает раннее христианство, но ученица мага не ответила. Она все больше распалялась. Глаза блестели фанатичным огнем. Я прямо залюбовался девушкой. Эту бы энергию, да в нужное мне русло....
- Человек от рождения зол и греховен! В мире должен существовать лишь один закон- закон всепрощения и любви! И только жертва во имя своего бога может дать надежду на милосердие его и спасти душу погрязшую во зле! - Алаина выдернула свою ладошку из моей руки и бурно зажестикулировала. - И никто кроме бога и его ближайших слуг не имеет право карать и миловать! Только они решают, кому послать очищающие страдания, а кому так и жить в незнании и без веры! И не высокомерному мальчишке это решать!
- А может быть он и есть меч карающий?
- Нет! В нем нет веры, только злость. Почему яр Скваш не мстит тем, кто сжег его отца, почему он убивает всех священников? Что плохого они ему сделали? Ведь не все такие..., такие...
- Уроды? - Помог я ей.
- Да! И среди них встречаются хорошие люди! Например, те святые отцы, что помогали бедным женщинам после бичевания!
- Но сначала они отправили этих несчастных на муки и тебя тоже, кстати. А твоего учителя на костер, только потому, что Ивазий захотел получить силу его ригута, - жестко ответил я. Мне уже надоел этот разговор. Никогда не понимал желания подставить вторую щеку. Мне больше импонирует ветхозаветная заповедь: "Око за око и зуб за зуб". - Алаина, я считаю, что между совершенным преступлением и понесенным наказанием должно быть равновесие. А какое преступление совершил Норис, кроме того, что родился нелюдью? А ты? В чем твоя вина? В том, что ты учишься помогать людям? А женщина, которая умерла под плетьми? В чем ее вина? В том, что она обратилась за помощью к целителю?
Алаина молчала. По ее щекам текли крупные слезинки.
- А может быть магия - это тоже зло? Может быть, мы на самом деле виновны и должны быть наказаны? Ведь если бы бог не хотел нашего наказания, он не допустил бы его. - Шепотом спросила она, оглядываясь на Доврика.
- А он и не допустил, прислав на помощь меня. - Я улыбнулся, представив, как некая божественная сущность пытается отправить меня спасать своих прихожан. Да плевать богам на людишек, одним больше, одним меньше. Как я сам доказал несколько часов назад от страданий тоже можно получать энергию. - Малышка, пи... подлецы должны быть наказаны.
- Но кто вы такие чтобы решать, кому жить, а кому умирать? Кто вам дал такое право? Если святые отцы виновны, пусть их судит королевский или церковный суд! Но не озлобленные на весь мир дети! Чем этот граф лучше инквиза, которого ты, яр Сохо, убил? И зачем ты убил его так жестоко?
- Ты видела, что он сделал с Норисом?
- Но ведь это вампир! Он не человек! Он питается такими как мы!
- Я тоже не человек, если ты забыла.
Алаина вздохнула.
- Яр Сохо, я не знаю, во что мне верить! Меня учили спасать людей, а не убивать их! И я никогда не смогу понять тех, кто так легко проливает кровь безвинных! Разве хоть что-нибудь оправдывает убийство?
- Так ли они безвинны? Алаина, ты противоречишь сама себе. Инквизы - мучающие, убивающие и пытающие, в твоем понятии безвинные овечки, а их жертвы сами виновны в том, что произошло. Ты ратуешь за любовь, но готова простить убийство разумного только за то, что он не похож на тебя. Девочка, определись, в конце концов, с кем ты. - Я протянул руки и, ухватив Алаину за запястья, притянул к себе, вынуждая сесть мне на колени. - Ты устала, у тебя стресс, ты запуталась. Нужно поспать. Утром все будет казаться другим.
Девушка уткнулась мне в плечо и разрыдалась. Никогда не умел и не любил утешать, особенно истеричных девиц нахватавшихся обрывочных знаний и не особенно нуждающихся в утешении, в такие моменты у меня из головы вылетают все приличные слова и остаются только те которые в обществе юных дев произносить категорически не рекомендуется. И что ей говорить? Все что хотел, я уже сказал, но она не слушает моих слов, зациклившись на своей правде. Я нежно баюкал всхлипывающую Алаину на руках и постепенно девчонка притихла, пригревшись на моем плече и наконец-то заснула. Осторожно встав, отнес ее под навес и уложил на мягкие ветки. Ни я, ни Герат никогда не станем такими, как Алаина. К сожалению, мы не умеем прощать, да, и не видим в этом смысла. Месть дает свободу и оправдывает действия, поэтому для таких как мы следовать тропой мести, намного легче, чем проявить хоть крупицу милосердия. Меня не мучают по ночам кошмары и не преследуют толпы призраков. Я точно знаю, что происходит с душой разумного после смерти, и поэтому поступаю так, как считаю правильным. Наша правда - убей первым. Я такой, какой есть, и менять ничего в себе не собираюсь, как бы ни пыталась светлая часть научить меня доброте и состраданию. Не буду врать, иногда у нее это получается. Но! Только тогда когда это выгодно мне.