А священник тут есть? А религия? А грехи отпустить? А слово последнее? Я не знаю, сигаретку закурить?
Над домами я не увидел высоких колоколен, или башен, напоминающих известные мне со старого мира религиозные учреждения. Однако, они в любом случае должны быть. Или магия тут все подмяла, и никакой веры нет? Не верю в это.
— Как твое имя? — громкий голос старосты был обращен ко мне.
— Энриет меня зовут — я громко ответил, кивнув головой в знак подчинения. Лицо старосты было хмурым. От моего кивка лицо стало хмурое.
Что я делаю не так?
— В каком легионе ты служишь?
— Ни в каком — ответил твердо, и поднял голову. Наши взгляды встретились — я нигде не служил, а потому дезертиром не являюсь.
По толпе пошел шум, крики. Народ недоволен ответом. Кронус вскинул руку, и толпа затихла.
- Как ты нам докажешь, что ты не дезертир?
Презумпция виновности значит. Ясно. Понятно. Так как там работает столб, возле которого я стою?
— Я готов пройти испытание, если нужно, чтобы вы поверили моим словам. У меня нет никаких доказательств, кроме слов. Ни один легион не подтвердит мое отсутствие, и в легионы не вступал.
— Каждый млад должен отслужить в легионе — громко с давлением на прорычал староста, и оглянулся на толпу — каждый в этой деревне прошел через войну — а затем обратился ко мне — все воюют — он замолчал — а кто-то уже отвоевался, но не вернулся.
По толпе прошелся грустный «Ооох», и послышались женские всхлипы. А чего это твой сыночек то не на войне? А? Он тоже молод, и по внешнему виду не настолько старше меня. Думаю, мне не следует задавать вопрос старосте. Эх, знал бы я только, говорит правду он или нет.
Староста посмотрел на меня, а затем обратился к толпе:
— Доказательств нет. Дополнений нет. Есть ли здесь кто-то, кто выступит в защиту этого преступника? Если кто-то знает что-нибудь об Энриете — выйдите из толпы.
Но никто не вышел. Все стояли и ждали окончательного вердикта. А я улыбался. Отлично. В принципе, не такое уж и плохой конец. Быть кормом для морских обитателей — это хороший конец. Полезный конец. Природа оценит. Я вспомнил книгу «Лавр», которую когда-то читал. Вот только у меня нет моей Устиньи.
Толпа задвигалась. Присмотревшись, я увидел какое-то движение. Люди расходились, создавая проход, по которому шел старик. Он был стар, медлителен, но в его взгляде чувствовалась хватка и непоколебимая сила. Лицо было худым, с маленькими губами и большим длинным горбатым носом. Глаза были львиные. Они не были похожи на человеческие глаза. Словно на самом деле пересадили львиные глаза. Одет был в узкие черные штаны с заправленной белой рубашкой.
Он медленно дошел до нас, и посмотрел на старосту, но перед этим мельком посмотрел на меня. Сейчас я смог лучше разглядеть его лицо, и увидел, что волосы его прозрачны. Он не был лысым. Как волосы могут быть прозрачными? Вблизи они выглядели как варенная рисовая лапша.
— Мне есть что дополнить — старик обратился к старосте — Я считаю, что этот человек не может быть дезертиром. Здесь нет рядом войн, и, будучи дезертиром, он не смог бы так далеко убежать.
Судилищу! Да этот неизвестный старикан в теме. Мне он уже нравится. Повеял небольшой ветер, и я почувствовал множество запахов трав и каких-то мазей. Подобные запахи оплели мое детство в бабушкиной в лачуге.
— Поясни, Пашик — Кронус не отвел взгляда, и повелительно махнул рукой. Да так, что рубаха на нем заскрипела от ворочания его мускул.
— Скажи — обратился ко мне, как теперь стало известно, некий Пашик — сколько лет тебе?
Правду говорить или неправду? И равняется ли у них год нашему году?
— Двадцать один год — хриплым голосом ответил. Глаза его были словно из золота.
Старик кивнул, явно удовлетворенный моим ответом, а потом вновь обратился к старосте:
— Этот молодой человека шесть лет как способен держать в руках оружие в Имперских легионах. Я общаюсь со столицей куда больше вас — он оглядел толпу взглядом, каким взглядом одаривает свою аудиторию преподаватель — и знаю, что теперь на новых легионерах на руке ставят метку.
Пашик поднял палец вверх:
— Метку легионера. Энри — золотые глаза устремились на меня — покажи руку.
Он увидел мои связанные руки, и сам медленно подошел ко мне. Став рядом, он поочередно задрал правый и левый рукав. Да так резко, что заскрипели плечи. Здесь все силачи, а я дрыщь последней стадии?
— Как видите — обратился Пашик к старосте, а потом к толпе — Как видите, меток никаких нет.
Толпа молчала, староста тоже. Голос старика был единственным, кто нарушал всеобщую тишину. Даже шепота ветра и биения неистовых волн не было слышно. Даже птицы замолчали, являясь невольными свидетелями человеческого судилища.
— Этот молодой человек не призывался в легион. Он, может быть, уклонялся от службы, но не дезертир — закончил свою речь старик.
Надеюсь, мне сейчас не будут вменять уклонение от службы. Старик-спаситель, спасибо тебе большое, но…последнее предложение можно было и не говорить, наверное. Хотя, что-то мне подсказывает, что он все предугадал. Уж больно спокоен. И староста не спешит его заткнуть или выгнать.
Я посмотрел на толпу. Потом на старосту. Толпа стояла и смотрела на него, ожидая решения. Аудэр что-то шептал своему отцу, окруженным представителями народа, на ухо, а та девушка, стояла рядом с ними, и внимательно слушала, изредка поглядывая на меня. Ее взгляд был виноватым и напуганным, но она ничего не говорила.
Ну почему она молчит?
Кронус перестал совещаться, все стали на свои места.
— Кто-то хочет еще что-то сказать? — обратился он к толпе, но в ответ услышал лишь тишину — тогда, решил. Я не убедился в его дезертирстве. Слова Пашика звучат разумно и не могут быть сейчас опровергнуты. Пользуясь правом старосты, я признаю Энриета невиновным в дезертирстве.
Толпа одобрительно зашумела. Видимо, толпа не настроена на меня негативно, им просто интересен весь спектакль, независимо от результата. Это радует.
— Энриет также обвиняется в воровстве одежды, еды и прочих вещей — он указал на меня пальцем — на нем ворованная одежда, а вещи были при нем в лесу. Я узнаю эту одежду, она моя.
Кронус выставил на площадь корзину и огниво, которые были со мной в лесу, и обвел взглядом толпу:
— Кто-то хочет что-то сказать?
Я с мольбой в глазах посмотрел на девушку, которая стояла рядом со старостой, а она смотрела виноватым взглядом на меня и молчала.
Из толпы выступило три мужика:
— Я могу пояснить
— И я.
— Я тоже.
Мужики переглянулись, и самый высокий заговорил:
— Мы ловили Энриета в лесу, и подтверждаем, что эти вещи были при нем. Он был одет в ту же одежду, что и сейчас.
— Да, так и есть — вторили ему двое мужчин, стоящих рядом.
— Кто-то еще хочет что-то сказать? — Кронус кивнул мужчинам, и они вернулись в толпу.
— Я могу пояснить — раздался женский старческий голос. На площадь из толпы выступила пожилая женщина — эта одежда на самом деле принадлежит нашему старосте. Я ее узнаю, ведь сшила ее для него.
Кронус кивнул, и она вернулась в толпу.
— Желает еще кто-то высказаться? — староста выжидательно смотрел людей.
Никто не выходил. Только тихое обсуждение слышалось из толпы. Я посмотрел на девушку. Она взяла за рукав своего отца и вращала голову из стороны в сторону. И молчала. Кронус посмотрел на нее, но ничего не сказал. Посмотрел на Аудэра, а он в ответ лишь поднял плечи.
Точно боится сознаться. Наверное, иначе ее будут ругать. Вот она ничего и не говорит. Эх! Думает только о себе. Когда приносила одежду, почему-то не думала, что все так обернется, а теперь и вовсе боится признаться. Я ее обвиняю, но при этом и понимаю ее. Но все же, нельзя так молчать. Нельзя.
— Почему ты молчишь? — обратился ко мне староста — тебе нечего сказать в свою защиту?
А что? Можно что ли? Как будто мне говорили как тут все устроено на судилище. Вот и мой шанс. Не зря же в голове разрабатывал сотник вариантов речей!
— Уважаемый староста, и уважаемые жители Утесного! — начал от неожиданности спонтанную речь. Эх, была не была! — Сегодня вы обсуждаете преступление, которого не было! Прошу учесть, что вся доказательная база строится лишь на свидетельских показаниях! Каких-либо иных доказательств не имеется. Все вещи были найдены в лесу. В силу того, что был в тяжелом материальном и психологическом состоянии, то решил воспользоваться вещами, дабы потом по возможности отдать собственнику или вернуть на место! Я мог предполагать, что вещи чужие, поэтому не отходил далеко от места их нахождения. Заметьте, не скрывался и носил их открыто! В деревне меня не видели? Нет! В деревне меня не видели, потому что не было меня здесь. Да, сегодня люди подтвердили, что вещи принадлежат старосте, но никто не видел, чтобы я крал их! Свидетелей, которые видели момент воровства или момент побега с ворованными вещами также не имеется. Так можно подойди к любому человеку, которому ты что-либо дал, и обвинить его в воровстве, потому что у него твоя вещь! Прошу не наказывать меня в связи с отсутствием преступления!