– В расчете. Но с условием, что ты забудешь о случившемся.
– Я-то забуду. Ты главное за собой следи и своими побратимами. Чую, что в один прекрасный момент проснусь знаменитым. Ведь наверняка сольете в прессу информацию, когда вас самих за мягкое возьмут и понадобится на кого-то перевести стрелки.
Сашка неопределенно хмыкнул, подтверждая мои догадки.
– Но тогда учти, – сказал я, – придется твоей конторе компенсировать мои моральные страдания.
– О! Ты начал наглеть! Приятно видеть тебя прежним.
– Прежним я буду, когда вернусь домой и наконец-то отдохну.
– У тебя есть дом?
– Надеюсь, что есть.
Возвращение
Конечно же, я больше всего на свете хотел вернуться домой, завалиться в квартиру с охапкой цветов и подхватить Алену на руки, обнимая, целуя. Но это у обычных людей подобное в порядке вещей. В моем извращенном мире, населенном уродами, кровопийцами, предателями и негодяями такое невозможно и даже опасно. Да и сама Аля провела этот месяц, прячась от всего опасного и просто подозрительного, внезапное мое появление могло ее напугать. Ведь узнать во мне нынешнем меня прошлого было проблематично, я порой сам себя в зеркале пугался, особенно по утрам.
Поэтому я решил сначала понаблюдать за своей квартирой и ее обитательницей. Это не было лишним и на случай чего-то непредвиденного, ведь не исключалось, что КУБ добрался-таки до Али и сейчас в моем же жилище меня поджидает кто-то другой. Или, что еще хуже, квартира пуста и заброшена.
Однако первый же час наблюдений дал неожиданные и приятные результаты. Сидя в машине перед закрытыми воротами своего двора и изредка постреливая глазами на седьмой этаж, на зашторенные окна моей квартиры, я наблюдал. И вскорости увидел Алену. Я не сразу узнал ее, а скорее догадался. Она буквально приняла мой совет кардинально изменить внешность, побрившись налысо, поправившись килограммов на десять и нарядившись в какую-то бесформенную яркую хламиду. Больше всего она напоминала служительницу какого-то восточного культа. Выпорхнув из калитки, Алена неожиданно легко для нового веса и чуть ли не вприпрыжку направилась к небольшому супермаркету через дорогу.
Я вышел из машины и присел на капот. Решил, будь что будет.
Когда она вышла из магазина с пакетом покупок, мое сердце бешено застучало, отдавая в висках, хотя я и крепился, готовился. Я от волнения подался вперед, сделал пару шагов и остановился. Алена украдкой перебежала дорогу, оглядываясь по сторонам, вскочила на тротуар и в следующую секунду увидела меня. Она остановилась как вкопанная, а затем бросилась ко мне.
– Здравствуй! Здравствуй! Здравствуй! – тараторила она мне в ухо, целуя, одновременно пытаясь рассмотреть меня, гладила мою лысину с наметившимся ежиком волос. – Я ждала! Как же я ждала! Я верила!
– Боялся, что не узнаешь меня.
– Издеваешься?! Да я тебя сразу узнала, в первую же секунду. Сегодня сон приснился… Прямо в руку сон. Я полночи не спала. Ждала чего-то. От телефона не отходила. Постоянно подходила к двери и прислушивалась. А потом плюнула и пошла в магазин среди бела дня. Как чувствовала, раньше по ночам ходила, пряталась, а сегодня первый раз днем выбралась. А тут ты стоишь!
Она тараторила, не отпуская меня. Да так и повела во двор, к подъезду, в лифт, в квартиру. И только на пороге, закрывая входную дверь, спохватилась, вспомнила про брошенный на тротуаре пакет с продуктами.
– Дома пустой холодильник! Я сейчас, быстро…
– Потом сходим. Успеем.
Я кивнул на торчащую из-за дверной ручки записку.
– Это для тебя. Чтобы ждал. Я ведь чувствовала. Чувствовала! Как первые новости появились про события в Трехсосенке…
– Не боялась, что сбегу?
На мгновение по ее лицу промелькнула тень, но потом она снова улыбнулась и прижалась ко мне:
– Куда же ты от меня сбежишь?
– Верно. Некуда мне бежать.
После нашего расставания на той заправке, я много думал об Але, о ее обмане и работе на мою бывшую. Было время, считал это даже предательством. А потом бросил. Нет в этом мире идеальных людей, у всех грехов с лихвой и большинство живет с ними, игнорируя и самообманываясь. Но я еще не встречал людей, которые могли смело во всем признаться и раскаяться, кроме Али. Да и кто я такой, чтобы в чем-то ее обвинять? Я, именно я, особенно я. Моих грехов хватит на десятерых. Так что не мне предъявлять кому-то счета, только не мне.
– Прошлого нет, – сказал я и Аля удивленно посмотрела на меня. – Поняла? Его уже не существует. Есть только будущее. И от нас зависит, каким оно будет.
– Поняла, – кивнула она, перестав улыбаться.
Я вошел в свою квартиру и сразу понял, что она уже не только моя. Некогда холостяцкая берлога с минимумом удобств превратилась в уютное жилище.