Итак, вот что гласила легенда.
Было это в год 1239. Попущением божиим, грехов наших ради, пришел на Русь войной нечестивый и безбожный хан Батый. И разорял он города, и огнем пожигал, и церкви тоже разорял, и огнем жег. Людей же мечу предавал, а малых детей ножом закалывал, а дев блудом осквернял. И стоял плач великий.
Благоверный князь Георгий Всеволодович, слышав обо всем этом, горевал горько. И, помолившись господу и пресвятой божией матери, собрал свое воинство, и пошел против нечестивого хана войной. И когда вступили в сражение оба воинства, была сеча великая и кровопролитие страшное. Но мало было воинов у благоверного князя, и отступил он, и побежал от нечестивого царя вниз по Волге в град Китеж Малый. И долго сражался еще с ханом, не пуская его в город свой.
Когда же наступила ночь, вышел тайно Георгий Всеволодович из города и направился в Большой град Китеж. Наутро Батый пошел приступом и захватил Китеж Малый, но, не найдя князя, начал пытать и мучить жителей. И много людей в нем побил и порубил. Один из пленных, Гришка Кутерьма, не вытерпев мук, выдал тайный путь к Большому Китежу хану. И тут же нечестивый погнался вослед князю. Но когда подошли татарове к городу, что стоял на берегу озера Светлояра, и готовы были напасть, но изумились тому, что жители не только не устроили укреплений, но даже не собирались сражаться. Они лишь молились во спасение, и до врага доносился протяжный колокольный звон.
Неожиданно из-под земли вдруг забили многоводные ключи, и испугался хан, и в страхе бежал. А вода все прибывала и прибывала. И когда шум родников стих, на месте города были лишь волны. Вдали мерцала одинокая глава собора с блестящим посредине крестом, но вскоре исчез и он. С тех самых пор город невидим, но цел, и лишь чистые сердцем и душою могут увидеть в глубине озера купола его церквей, огни крестных ходов и слышать сладкий звон звонниц.
И невидим будет Китеж-град вплоть до скончания времен. И только перед пришествием Христовым снова восстанет он из вод, и войско Георгия Всеволодовича выйдет из священных врат, чтобы со всеми христианскими душами явиться на суд Божий.
Надо отметить, что в основу легенды легли вполне реальные события и лица. В XIII веке в здешних краях действительно существовало два города Китежа. Один из них, Малый Китеж, основанный, по одной из версий, еще Юрием Долгоруким, стоял на месте современного Городца. Второй, Большой Китеж, как утверждают летописи, был заложен его внуком великим князем владимирским и суздальским Юрием (Георгием) Всеволодовичем в районе озера Светлояр. В 1238 году после разорения Владимиро-Суздальского княжества хан Батый разбил в кровопролитном сражении на реке Сить войска под предводительством князя. Сам Георгий Всеволодович во время битвы погиб.
Остатки его войск, укрывшиеся после сражения в Большом Китеже, уже были Батыю неопасны, да и сам город, стоявший вдалеке от торговых путей, не являлся ни политическим, ни военным центром. Однако, состоявший практически из одних церквей, он по сути являлся одним из крупнейших храмовых комплексов православия и представлял огромную духовную ценность. Видимо, поэтому хан и отдал приказ о его уничтожении, решив тем самым окончательно истребить всякую надежду русских на возрождение. Но по непонятным причинам город врагу так и не достался.
Почему это произошло, и был ли сам Батый у его стен, неизвестно. Однако в том, что город на озере Светлояр действительно существовал, было уверено много ученых.
Например, еще в советские времена была выдвинута теория, что легенда о Китеже могла отражать реальный природный катаклизм, в результате которого произошло быстрое проседание почв и погружение стоявшего на берегу озера города под воду. В ходе подводных исследований археологи нашли на дне предметы обихода и утвари из дерева, глины и металла, которые по времени относились как раз к периоду татаро-монгольского нашествия. Однако находки носили эпизодический и разрозненный характер, да и было их не так много. Этот факт и позволил некоторым выдвинуть гипотезу, что Китеж, погрузившись в воду, мог перейти в другое измерение.
Эта фантастическая версия опиралась на распространенное в среде специалистов по непознанному предположение о том, что на границах разломов при определенном стечении обстоятельств могут соприкасаться разные измерения. В данном случае, считал ряд исследователей, смещение временных пластов и, как следствие, проседание почвы произошло в результате коллективной молитвы. Ведь она совершалась в экстремальной ситуации и притом одновременно большим количеством находящихся в одинаковом психофизическом состоянии людей. К тому же в священном и веками намоленном месте.
В доказательство приводились многочисленные рассказы местных жителей и паломников о том, что в дни православных праздников из озера доносится колокольный звон. Наблюдали это явление и некоторые эксперты, но объяснить его природу так и не смогли. Также, по убеждению верующих, воды озера обладали целебными свойствами и были способны излечить от многих болезней и недугов, а тот, кто увидит в нем отражение золотых куполов или обойдет его на коленях три раза, станет счастливым. Как пример приводились реальные случаи из жизни некоторых женщин, совершивших обряд и благополучно дождавшихся своих отцов, мужей и сыновей с фронтов Великой Отечественной.
Тем временем автобус притормозил, и водитель объявил Владимирское. Никто из пассажиров, вопреки моим ожиданиям, даже не дернулся, и я в одиночестве направился к выходу. Миф о толпах паломников тут же исчез. Не скрою, это было настоящим ударом, ведь я ждал нечто особенное. Мне думалось, что если не большинство, то как минимум половина находившихся в ПАЗике едет, точно, на озеро. Но почему я так думал, мне было неясно. Наверное, ввело в заблуждение то, что все ехали молча, а изредка доносившийся до моих ушей шепот соседей казался мне пересказом здешних легенд и баек.
И только теперь, выходя в одиночестве, я со всей очевидностью осознал, что сильно ошибся, представив их всех пилигримами. На самом деле до озера им было так же поровну, как мне до Эйфелевой башни, и каждый ехал исключительно по своим житейским делам. А я, как дурак, всю дорогу только и делал, что пристально наблюдал за окружающими и, вглядываясь в их лица, стремился настроиться на волну. Воображая, что поскольку еду в подобное место впервые, должен вести себя как можно более правильно и подготовлено. Каждый из сидящих в автобусе представлялся мне ни кем иным, как паломником, и у каждого из этих людей, я подозревал, был свой резон и ясная цель для поездки. Кто-то, думал я, намеревался набрать целебной воды, и я видел в сумке бутылки. Кто-то хотел испросить милости, и я читал в губах застывший вопрос. Кто-то ехал молиться, и я ощущал на себе сострадательный взгляд. Кто-то просто не мог без таких посещений прожить, и я искренне этому восхищался. Зачем ехал именно я, определенно, мне было сложно ответить. Да, конечно, я мог бы сказать, что ехал за правдой. Но, честное слово, всерьез на это надеяться было смешно. Я чувствовал, что из-за своего полного безверия просто не готов познать истину, и поэтому, чтобы поездка не превратилась в банальный тур, старался как можно глубже войти настрой окружавших. Главное, думал я, оказаться с паломниками на одной частоте, только так я смогу приоткрыть завесу тайны. Но увы…
Оказавшись на дороге, я огляделся. Народу не было никого, и я направился в селение. Первое, что я увидел, был заброшенный каменный храм, построенный, судя по всему, еще в царской России. На это намекала особая кладка кирпича и общий вид давно не ремонтировавшегося здания. Я не придал этому особого значения, хотя в глубине души в таком святом для православных месте подобного увидеть не ожидал. Метров через тридцать, пройдя первую пару домов, я сразу уловил контраст, что существует между городом и деревней. Мало того, что меня встретили покосившиеся и просто заколоченные дома, в самом начале улицы меня окружила стая голодных собак, а затем я стал ловить на себе и обреченные взгляды жителей. Вообще, встречавшиеся по пути люди поразили меня больше всего, поскольку мало чем отличались от самых обычных бомжей. Я имею в виду, разумеется, только их опустошенный внешний вид, поскольку крыша над головой, надеюсь, у них все же имелась.