- Что, прямо в этом?!
Я облегченно перевел дух. Потом вспомнил, что «Буян» давным-давно в ангаре, вскочил на ноги и протянул ей руку:
- Нет, конечно! Сейчас мы прокатимся по подземному тоннелю, поднимемся в дом и пройдем в покои нашей семьи. Там заглянем в оружейку и подберем какой-нибудь игольник, а то смотреть на тебя-безоружную нет никаких сил. Затем ты завалишься в ванну и хорошенечко расслабишься, а я тем временем организую подходящий наряд.
- На свой вкус? – лукаво поинтересовалась она.
Я отказывался понимать, как после всего пережитого ей удается изображать такие светлые эмоции. Тем не менее, поддержал начатую игру – отрицательно помотал головой и притворно вздохнул:
- Увы, нет – у меня имеется жутко заботливая мамочка, дочурка, старшая сестричка, наставница и ближайшая подруга в одном лице. И если она узнает, что я лишил ее возможности подобрать Самый Первый Наряд для Спутницы, то расстроится до слез. А я этого не переживу…
…Несмотря на однозначную принадлежность к слабому полу, динамическую голограмму своей фигуры Федосеева создала всего за шесть минут! Если бы не файл с соответствующим названием, появившийся в специально созданной директории, и не его правильный «вес», то я бы решил, что Спутница позвала меня для того, чтобы признаться в неспособности разобраться с интерфейсом «Модельера». А так озадаченно почесал затылок, проводил ее до ванной комнаты, вручил одноразовый банный халат и сбежал. О том, что на дворе четыре тридцать утра, вспомнил уже после того, как вломился в спальню единственной по-настоящему дорогой личности во всей Вселенной, включил верхний свет и увидел аппетитную ножку, торчащую из-под тоненького одеяла. Переигрывать свои планы счел неразумным. Тем более, что знал, как Панацея отнесется к этой конкретной попытке позаботиться о ее спокойном сне. Поэтому обошел кровать, осторожно вытянул основательно потрепанного, но все еще любимого игрушечного медвежонка из цепких ручек и занял его место.
Увы, вместо того чтобы среагировать на экспроприацию одного из моих самых первых подарков и проснуться, Беклемишева привычно обхватила меня за талию, пододвинулась поближе, вжалась носиком в грудную мышцу и продолжила дрыхнуть. Пришлось виновато вздыхать:
- Забава, мне срочно нужна твоя помощь.
- Кого будем терроризировать в этот раз? – не открывая глаз, сонно поинтересовалась она.
- Терроризировать?! Я только что вернулся из рейда!
- Пффф, можно подумать, что какой-то там рейд может ограничить полет твоей фантазии или спасти очередную жертву от розыгрыша!
Я криво усмехнулся и легонечко подергал ее за плечико:
- Поверь, мне сейчас не до розыгрышей.
Не знаю, что она услышала в этих словах, но через мгновение одеяло улетело к изножью, а девушка, которую я любил и уважал в разы сильнее, чем родителей и всех родичей, вместе взятых, перевернула меня на спину, уселась на живот, чтобы не дать сбежать, и требовательно уставилась в глаза:
- Рассказывай!
Рассказал. Во всех подробностях, ибо доверял Забаве больше, чем самому себе. Она, как водится, не перебивала. Когда поняла, что я выговорился, задала добрый десяток уточняющих вопросов, потом зажмурилась, запустила пальцы в буйную шевелюру и затаила дыхание. Анализировала услышанное не так уж и долго – от силы минуты две. Затем легла, пристроила подбородок мне на грудь, тихонько выдохнула и одарила улыбкой, отдающей горечью:
- Не зря говорят: «Бойтесь своих желаний, они могут и исполниться»! Твоя мечта сбылась, и от этого уже никуда не деться. Впрочем, воспитывать не буду – поздно, ты уже попал. Зато порадуюсь за эту девочку: Судьба подарила ей лучшего из гипотетически возможных Спасителей, и если она не полная дура…
- Не дура… - уверенно заявил я, прервав восхваления меня-любимого. За что получил щелбан по кончику носа и чертовски теплый поцелуй в ключицу:
- Что бы она тебе ни говорила и в чем бы ни клялась, имей в виду, что Спутница не кукла и не игрушка. А значит, ей потребуется внимание, тепло души, участие и море времени. При этом ее не спустишь в утилизатор, не поменяешь на более современную модель и не вернешь родителям. Ну, и самое неприятное – эта девочка почти со стопроцентной гарантией превратится в вечный раздражитель для твоих баб и… когда-нибудь смертельно надоест!
Я кивнул, показывая, что согласен со всеми этими утверждениями. После чего услышал ожидаемое обещание. Причем в единственно возможной форме: