– Но ведь это невозможно, – оторопело возразила доктор Кинни. – С физической точки зрения…
– Почему же? Впрочем, если вам будет проще, можете воспринимать Асгард этаким огромным космическим кораблём, это не верно, но достаточно близко к истине.
Учёная сглотнула и по-новому взглянула на небо со столь близкими и нереально красочными звёздами. Юрико тоже на них посмотрела, вновь ощущая ту бездну, что отделяла её от спасшего её существа. Способный переходить между звёзд за несколько секунд, бессмертный, которому подчиняются Боги, живущие на вершине галактики… ему не было никакого резона возиться с ней. Даже обращать внимание. Человек на его месте просто убил бы бесполезную свидетельницу, как он убил Страйкера. Или совсем как Страйкера. Использовал бы для своей цели — для большего правдоподобия спектакля. Никакие неурядицы в семье не могли служить оправданием его помощи — бывшая пленница собственного тела слишком хорошо знала человеческую натуру: проблемы, душевные терзания, разочарование в близких — ничто из этого не делает людей добрее, только ужесточает. Заставляет отбросить и так не слишком сильный налёт гуманизма и выпускает наружу всю гниль, которая прячется внутри под давлением общества. Но он помог…
Девушка перевела взгляд на худое лицо мужчины в зелёном плаще и сверкающих серебром адамантия доспехах. Тонкие губы, идеально гладкий подбородок без каких бы то ни было следов бритья, высокий лоб, сейчас скрытый причудливым рогатым шлемом, лазурно-зелёные в лучах солнца глаза. На первый взгляд, в нём не было ничего примечательного — его лицо не было фантастически красивым, словно сошло с обложки глянцевого журнала; при тусклом освещении его глаза всегда выцветали, становясь неопределённо-бледного оттенка; фигура тоже не отличалась статью и широтой плеч, что заставляли бы притягивать к себе взгляд. Он был бы обычным и непримечательным прохожим, просто смени одежду на что-то молодёжное и спортивное. Но он не был обычным. Никогда.
Его тело было в идеальной физической форме, уж в этом она могла в полной мере убедиться, даже не пытаясь подсматривать украдкой, ведь во время их поездки он несколько раз бессовестно пытался загорать на солнце при минус пяти. Его мимика и особенно улыбка были способны удивительно и полно передать в разы больше контекста и эмоций в разговоре, чем сами слова. Его приятный голос захватывал внимание с первых звуков, не отпуская и не позволяя себя игнорировать, как бы тихо и между делом он ни вставлял реплики. Он часто шутил, был поразительно чуток и прекрасно готовил. За неполные полторы недели в дороге с ним она чувствовала себя так, словно провела в отпуске добрый месяц, настолько легко и беззаботно всё проходило, незаметно и одновременно с тем бесконечно очевидно вымывая из сердца застарелые усталость, страх и напряжение. Гармония в его движениях, цвете одежды, поведении, всё это мгновенно притягивало внимание, не позволяя себя забыть. Жилистый, не слишком высокий, с внешностью мальчишки, едва окончившего колледж, он был чем-то особенным, как мужчина, и это её чувство никак не касалось его способностей и магических приёмов.
Себе можно было признаться — Юрико была отчаянно счастлива, что жизнь свела её с Локи, но ещё более отчаянно она чувствовала свою ненужность — бесполезность для него. Пусть он не показывал этого ни словом, ни полувзглядом, но достаточно было посмотреть по сторонам… под ноги… в небо — куда угодно, чтобы понять, какая огромная между ними пропасть. Это чувство рвало душу, и, быть может, настоящий буси* или ёдзимбо на её месте должен был бы уйти, чтобы не обременять своей никчёмностью господина, но девушке не хватало на это духу. Эгоистичное, низкое желание… но она не могла себя заставить отказаться от него. Не после того, через что она прошла по воле Страйкера и других людей.
Усилием воли подавив всколыхнувшиеся эмоции, Юрико отвела взгляд от фигуры мужчины и неожиданно встретилась глазами с проектом Х-23. Лаурой.
Искусственно выращенная девочка смотрела на неё со своей обычной безмолвной заинтересованностью. Она на всё и на всех так смотрела, лишь иногда варьируя выражение лица в сторону большего интереса, удивления или настороженности. Бывшая секретарша Уильяма Страйкера не любила с ней общаться — слишком много между ними было общего, чтобы это не приводило к неловкости и чувству дискомфорта. Их даже учили драться по одному шаблону, вернее… сперва этот шаблон отработали на Юрико, а уже финальную версию использовали на ребёнке, и уже от этого женщине было тяжело находиться с ней рядом. Простые люди не слишком старались сделать методы обучения для своих рабов-мутантов приятными, скорее уж наоборот — во главу угла ставилась исключительно эффективность, а когда обучаемый ещё и не может умереть от сопутствующих травм… Бывшей пленнице собственного тела не хотелось это вспоминать, а Лаура была живым напоминанием. Напоминанием, заставляющим всё время осознавать, что через то же самое, во многом по её вине, прошёл ещё и тот, кто не заслуживал этого на порядок больше, чем она.